Старый еврей приходит в паспортный стол и просит поменять ему фамилию. Ему говорят: — Абрам Моисеевич, вы чего? Вам уже 96 лет, скоро умирать. Зачем вам это нужно? — Ой, да плиту могильную готовую нашёл. Что зря деньги тратить?
— Абрам Маркович, вчера случайно обратил своё внимание на то, что у подъезда вашей тёщи, стоял катафалк. Вас что, можно таки поздравить? — Ой, что вы, Семён Соломонович! В этом доме около трёхсот квартир, это такая лотерея.
Сидят в приёмной роддома немец, еврей, пакистанец и ждут когда им детей вынесут. Выходит медсестра, и со всеми возможными извинениями объясняет что их детей перепутали, соответственно просит помочь разобраться. Заходит Пакистанец: — Я своего узнаю, он самый волосатенький. Через минуту возвращается, не смог определить. Заходит Еврей: — Я своего узнаю, он самый смышлёненький. Через минуту возвращается, не смог узнать. Заходит Немец, тут же возвращается и сообщает двум другим где чьи дети. Те с удивление: — Как тебе это удалось? Немец: — Да я просто зашёл, сказал – «Зиг хаиль», мой сразу руку поднял, еврей обосрался, а пакистанец за ним убрал.
Умирает старый еврей и диктует завещание. — Все своё имущество, я завещаю моей жене Софе, но при условии, шо она опять выйдет замуж. — Какой в этом смысл? – спрашивает его нотариус. — Таки я хочу, шобы хоть один человек во всем мире от души пожалел о моём уходе из этого мира!
Я зашёл в бар, в котором оживлённо о чем-то спорили Сталин и Гитлер. Я поинтересовался у них, о чём они спорят. Адольф ответил: — Я тут планирую уничтожить всех евреев и троих клоунов... — Каких клоунов? – Перебил его я. Он с азартом посмотрел на Сталина, и воскликнул: — Видишь, Иосиф, я же говорю, всем нас#ать на евреев.
Хоронят известного одесского врача. Люди подходят, бросают пригоршню земли. Вдруг всех расталкивает Кацман и устремляется к могиле. — Яша, вы шо, дикий? Станьте в очередь! — Ой, та я только спросить!
Встречаются как-то два давних друга еврея после долгих лет разлуки, глядят — у друга Хаима руки нет, ни фига себе – думают. — Хаим ты что на фронте был, где руку-то потерял?! — Да нееет! В армию тянули… оторвали…
— Хаим, вот ведь парадокс! Когда я жил в СССР, во всём были виноваты евреи. Потом я жил в России, и снова во всём были виноваты евреи. — Ну и где же тут парадокс, Абрам? — Ты не дослушал, Хаим! Теперь я живу в Израиле. И знаешь, кто во всём виноват?!
Похороны Рабиновича. Собрались все его близкие и родные. У могилы стоит раввин, который зачитывает все его заслуги: — Сегодня мы провожаем в последний путь знаменитого писателя Рабиновича. Крайне удивленный Абрам спрашивает у Сары - жены покойного: — Сара, а почему писателя? Я никогда не видел его книг или статей! — Абрам, шо ты такое говоришь?! Знаешь, какое гениальное он написал завещание!
— Рабинович! Как могло так получиться, что ваша жена утонула? Вы ведь в этот момент рядом с ней были. Неужели Вы не слышали или просто не поняли, что она зовёт на помощь? — Да, шо понял: орала, как обычно.
Хоронят известного одесского врача. Люди подходят, бросают пригоршню земли. Вдруг всех расталкивает Абрам и устремляется к могиле. — Абрам, ви шо, дикий? Станьте в очередь! — Ой, та я только спросить!
Надпись на надгробии, расположенном на одном из одесских еврейских кладбищ: Здесь, 15.07.2011 года, обрёл свой последний приют известный одесский стоматолог Марк Израилевич Рабинович. А его сын Яша, принимает в его кабинете на Дерибасовской 26.
Хаим приходит домой поздно и говорит жене: — Софа, я не могу есть, я не могу жить, я сегодня был у Абрама, я не могу жить, у Абрама золотой унитаз! И говорит так ей всю ночь. Наутро Софа не выдерживает и идёт к Абраму, дверь открывает жена Абрама. — Простите, но мне мой муж сказал, что у вас таки совершенно золотой унитаз, он не может жить, я тоже не могу жить, наши дети не могут жить уже давно, жить в этой стране вообще не возможно, у вас золотой унитаз или что вы тут мне говорите, можно я на него таки погляжу? Жена Абрама оборачивается и кричит вглубь квартиры: — Абрам, иди скорее сюда, это пришла жена того идиота, который тебе вчера наделал в саксофон.
Еврейское кладбище. В самом центре за очень красивой оградой стоят три красивых памятника. На одном написано: — «Здесь покоится самый известный напёрсточник Лёва Шниперсон». На другом: — «Или здесь». На третьем: — «А может здесь».
— Софа, наша тетя Сара умерла, вот письмо из Америки. — Ой, какое горе, какое несчастье! — Погоди. Она завещала нам десять тысяч долларов… — Ой, дай ей Боже здоровья!