Мёртвые души

— Вы читали Оруэлла?
— Конечно.
— Зря..
— Но почему?
— Потому, что теперь вам будет не так неинтересно его читать...

— Марь Иванна, а я прочитал что, Николай Васильевич Гоголь в детстве тоже писал на заборах слово из трех букв.
— Какое слово?
— Вий.

— Подвергая героев жестоким страданиям и мучениям, автор стремится вызвать у читателя сопележевание.
— Вы хотели сказать "сопереживание"?
— Да, но нет.

Один грузин интересуется у другого:
— Вазген, как ти думаэшь, как будит по-английски гогал-могал?
— Навэрнае, Шекспир-мэкспир…

Беседа с Гоголем:
— Какая у вас замечательная сатира на современное общество, как тонко вы высмеяли пороки людей, скажите, а о чём будет второй том?
Гоголь:
— Да в принципе о том же: Чичиков ПОДНИМАЕТ АРМИЮ МЕРТВЕЦОВ И ИДЁТ С НЕЙ НА ПЕТРОГРАД!!!!!!

Танцует поручик Ржевский с Наташей Ростовой. Она упала, он ей помог подняться. Пошли слухи.
20-ый говорит 30-ому:
— Ржевский танцевал с Наташей Ростовой, она упала, он ей помог.
40-ой – 41-ому:
— Ржевский танцевал с Наташей Ростовой, она упала, он ей не помог.
80-ый – 81-ому:
— Ржевский танцевал с Наташей Ростовой, неожиданно ударил её по лицу сапогом, она упала, он ушёл.
100-ый – 101-ому:
— Прихожу на бал, а там Гоголь др*чит.

1996 год. Сторонники демократии торжествуют.
На лекции в университете молоденькая студентка ехидно спрашивает пожилого преподавателя, известного своими прокоммунистическими симпатиями:
— Профессор, вот вы утверждаете, что Лев Толстой был зеркалом русской революции. А кто из писателей был зеркалом русской демократии?
— Гоголь, милочка! – ответил ничуть не растерявшийся лектор.
— Почему вы так в этом уверены?
— В своём романе «Мёртвые души» он подробно описал приёмы, которые используют демократы для того, чтобы одерживать победы на выборах.

Если бы Николай Васильевич Гоголь решил уничтожить второй том «Мёртвых душ» не 160 лет назад, а сегодня, то ему не надо было бы растапливать камин и бросать рукопись в огонь. А достаточно нажать клавишу "Delete".

Казалось бы, зачем убийце убивать убийцу убийцы, но Дарью Донцову уже было не остановить.

— Нам некогда читать Пушкина!
— Почему?
— Потому, что мы им гордимся!

Идёт мужик по лесу. Навстречу ему старушка. Мужик говорит:
— Бабушка, что же ты делаешь в такой глуши? Бабка отвечает:
— Я, сынок, Баба Яга. Хожу, вот, по лесу, собираю мухоморы. Потом их с говном смешиваю, и на спирту настаиваю. Получается целебная настойка, я её людям продаю, тем и живу. Хочешь, и тебе секрет целебной настойки расскажу?
— Нет, спасибо, бабушка, – говорит мужик, — как деньги на говне с мухоморами делать, я и сам знаю.
— Ну, тогда прощай, сынок... Всего доброго!
— И тебе, бабуля, до свидания!
Баба Яга развернулась и пошла в свою сторону, а Пелевин в свою...

Ну может и на книгах скоро начнут писать: «Книжный продукт, не содержит здравого смысла...».

Корней Иванович Чуковский — настоящий гений! Потому, что после строк “... убежало одеяло, улетела простыня” он каким-то чудом избежал рифм “за*б*ло” и “х*йня".

— Что бы сказал современный читатель, когда бы увидел, что Гоголь сжигает свой второй том романа «Мёртвые души»?
— Аффтар жжот.

"Рукописи не горят", – с претензией на мудрость изрёк Воланд. Но сожжённый второй том "Мертвых душ" предъявить отказался.

Тут уж как кому повезёт. Иному достаточно просто приделать к полену нос, чтобы войти в сокровищницу мировой литературы.

Из дневника Льва Толстого про Москву:
"Вонь, камни, роскошь, нищета. Разврат. Собрались злодеи, ограбившие народ, набрали солдат, судей, чтобы оберегать их оргию, и пируют". 1881 год.

Оказывается, первым таблица Менделеева приснилась Гоголю, но он в ней ни хрена не понял и сжёг…

Благодаря искусственному интеллекту на полках скоро появятся новые произведения Пушкина, Гоголя и Толстого.

Русская литература целиком и полностью состоит из страданий. Страдает или персонаж, или автор, или читатель.
А если все трое — то это просто шедевр русской литературы.

Гладит мужик шнурок утюгом, заходит мама:
— Да, во дворе ни души...
— А где душить, мама?

— Чем вы занимаетесь? – спросил у него жандарм, заполняя анкету.
— Пишу.
— Я спрашиваю, чем вы зарабатываете на жизнь?
— Пером.
— Так и запишем: «Гюго. Торговец перьями».

— В школьной программе хватает примеров коррупции. Гоголь «Мёртвых душ» сколько томов написал? По документам — два. А сдал сколько томов? Один. Где второй? Сгорел. Теперь вы понимаете, почему у нас новый компьютерный класс сгорел? И почему спортзал скоро сгорит?

У Льва Николаевича в одном из его рассказов есть фраза, заканчивающаяся двенадцатью точками. Двенадцатью! Это не значит, что он палец на клавиатуру положил и вздремнул, нет! Это надо было бороду поднять, перо в чернила окунуть, потом точку поставить, потом снова поднять бороду, обмакнуть перо в чернила, снова точку поставить – и так 12 раз. Это авторский труд!

Если бы сегодня Гоголь оказался на спектакле Гоголь-центра, а Чехов — на постановке в МХТ имени Чехова, то здоровье классиков необратимо бы пошатнулось...

Поехал Гоголь как-то на Припять рыбачить (имение у него недалеко было). Взял с собой Пушкина, Толстого, Достоевского и молодых тогда ещё братьев Стругацких. Выпили они, закусили. Захорошело.
Толстой оглядел окрестные луга:
— Да, здесь бы по зорьке босиком пройтись. С плугом…
Достоевский мечтательно:
— И старушка какая-нибудь рядом….
Пушкин ещё мечтательнее:
— С полной кружкой….
Гоголь:
— И тихо так, ласково говорит "ПОДНИМИТЕ МНЕ ВЕКИ!"
И только братья Стругацкие ничего не говорили. Но всё записывали…

На уроке литературы:
— Для тех, кто ещё не знает: Достоевский Ф. М. — это не радио!

Школьники, которым предстоит прочитать 4 тома «Войны и мира», очень жалают, что на дуэли убили не Пушкина, а Толстого.

На писательском собрании Маршака окликнули с трибуны: «С. Я., а Вы почему не выступаете?» С. Я. ответил: «Потому, что я не пава».

Кто медведям лапы рвёт,
Зайчиков под дождь суёт,
Танин мячик бросил в речку,
Обломал быку дощечку.
Каждый знает, это кто,
Это — Агния Барто!

Из сочинения: "Творчеству Гоголя была характерна тройственность. Одной ногой он стоял в прошлом, другой вступал в будущее, а между ног у него была жуткая действительность."

Молодой начинающий автор принёс свой первый роман в издательство.

Редактор, не глядя в его сторону, сказал, - молодой человек, Вы видите, сколько у меня подобных произведений, я физически не могу всё это прочитать. Поэтому откройте Ваш роман на произвольной странице и прочтите мне один абзац. Я сразу скажу Вам, можете ли Вы рассчитывать на публикацию.

Автор открыл книгу и прочитал:

«Граф вошел в спальню графини, клацая манжетами по паркету.

- Не испить ли нам кофею, спросил граф графиню.

- Отнюдь, - ответила графиня.

И граф поимел графиню три раза на подоконнике».

- Что ж, неплохо для начала, - отметил редактор. Тема дворянства и его неизбежного разложения интересна нашему читателю. Но, безусловно, текст надо доработать, поскольку не видно связи сюжета с рабочим классом. Неделя Вам на доработку.

Через неделю автор читал редактору новый вариант:

«Граф вошел в спальню графини, клацая манжетами по паркету.

- Не испить ли нам кофею, спросил граф графиню.

- Отнюдь, - ответила графиня.

И граф поимел графиню три раза на подоконнике.

А за стеной раздавались удары молота, два кузнеца ковали какую-то железяку для ворот графской усадьбы».

- Сразу могу сделать замечание, - сказал редактор. – нет революционного настроя, не ощущается надвигающаяся гроза революции, а без этого роман печатать нельзя.

Через неделю автор принес в редакцию очередной вариант:

«Граф вошел в спальню графини, клацая манжетами по паркету.

- Не испить ли нам кофею, спросил граф графиню.

- Отнюдь, - ответила графиня.

И граф поимел графиню три раза на подоконнике.

А за стеной раздавались удары молота и нестройное пение, два кузнеца ковали какую-то железяку для ворот графской усадьбы и пели «Интернационал».

- Уже лучше, - сказал редактор, - но всё как-то безрадостно, есть дворянство, есть рабочий класс, но у рабочего класса нет веры в светлое будущее.

Автор принес доработанный вариант:

«Граф вошел в спальню графини, клацая манжетами по паркету.

- Не испить ли нам кофею, спросил граф графиню.

- Отнюдь, - ответила графиня.

И граф поимел графиню три раза на подоконнике.

А за стеной раздавались удары молота и нестройное пение, два кузнеца ковали какую-то железяку для ворот графской усадьбы и пели «Интернационал». Вдруг удары прекратились и раздался голос старшего кузнеца, - кончай работу, Ванька, хуй с ней, с железякой, завтра докуём!».

- Гораздо лучше, - похвалил редактор. Но в романе, претендующем на публикацию, обязательно должно быть описание замечательной русской природы. Новый вариант звучал так:

«Граф вошел в спальню графини, клацая манжетами по паркету.

- Не испить ли нам кофею, спросил граф графиню.

- Отнюдь, - ответила графиня.

И граф поимел графиню три раза на подоконнике.

А за стеной раздавались удары молота и нестройное пение, два кузнеца ковали какую-то железяку для ворот графской усадьбы и пели «Интернационал». Вдруг удары прекратились и раздался голос старшего кузнеца, - кончай работу, Ванька, хуй с ней, с железякой, завтра докуём!

За окном бушевала стихия, уже три часа шел проливной дождь».

Хорошо, похвалил редактор, но не хватает таинственности, которую так любят наши читатели, надо доработать. Через несколько дней автор принес новый вариант:

«Граф вошел в спальню графини, клацая манжетами по паркету.

- Не испить ли нам кофею, спросил граф графиню.

- Отнюдь, - ответила графиня.

И граф поимел графиню три раза на подоконнике.

А за стеной раздавались удары молота и нестройное пение, два кузнеца ковали какую-то железяку для ворот графской усадьбы и пели «Интернационал». Вдруг удары прекратились и раздался голос старшего кузнеца, - кончай работу, Ванька, хуй с ней, с железякой, завтра докуём!

За окном бушевала стихия, уже три часа шел проливной дождь.

Из камина торчала чья-то волосатая нога».

Стоп, - сказал редактор. Таинственность есть, но Вы совершенно не раскрыли невыносимое положение крестьянства, а это надо обязательно сделать. Да и действующих лиц маловато для романа. Автор принес очередное исправление:

«Граф вошел в спальню графини, клацая манжетами по паркету.

- Не испить ли нам кофею, спросил граф графиню.

- Отнюдь, - ответила графиня.

И граф поимел графиню три раза на подоконнике.

А за стеной раздавались удары молота и нестройное пение, два кузнеца ковали какую-то железяку для ворот графской усадьбы и пели «Интернационал». Вдруг удары прекратились и раздался голос старшего кузнеца, - кончай работу, Ванька, хуй с ней, с железякой, завтра докуём!

За окном бушевала стихия, уже три часа шел проливной дождь.

Из камина торчала чья-то волосатая нога.

Во дворе усадьбы под крики, нечеловеческий гогот и шум дождя, семеро пьяных крестьян трахали дохлую кобылу».

- Совсем другое дело, но и для нашего крестьянства должен быть какой-то выход, нельзя прерывать описание тяжелой жизни крестьян на такой грустной ноте. Необходима хотя бы небольшая доза оптимизма.

Автор принес исправленный вариант:

«Граф вошел в спальню графини, клацая манжетами по паркету.

- Не испить ли нам кофею, спросил граф графиню.

- Отнюдь, - ответила графиня.

И граф поимел графиню три раза на подоконнике.

А за стеной раздавались удары молота и нестройное пение, два кузнеца ковали какую-то железяку для ворот графской усадьбы и пели «Интернационал». Вдруг удары прекратились и раздался голос старшего кузнеца, - кончай работу, Ванька, хуй с ней, с железякой, завтра докуём!

За окном бушевала стихия, уже три часа шел проливной дождь.

Из камина торчала чья-то волосатая нога.

Во дворе усадьбы под крики, нечеловеческий гогот и шум дождя, семеро пьяных крестьян трахали дохлую кобылу. Вдруг один из них крикнул, - мужики, пошли отсюда, что мы под дождём надрываемся, кобыла здесь и завтра будет лежать!».

Замечательно, - улыбнулся редактор, - многоплановый роман вырисовывается. Есть тема дворянства и его разложения, тема рабочего класса и его революционного настроя, очевидна вера в светлое будущее. Хорошо показана наша природа, есть элемент таинственности и совсем неплохо описана тяжелая доля русского крестьянина. Хорошо бы еще показать в Вашем романе полное загнивание капиталистического общества и неизбежную победу социализма.

Через неделю автор принес новый вариант:

«Граф вошел в спальню графини, клацая манжетами по паркету.

- Не испить ли нам кофею, спросил граф графиню.

- Отнюдь, - ответила графиня.

И граф поимел графиню три раза на подоконнике.

А за стеной раздавались удары молота и нестройное пение, два кузнеца ковали какую-то железяку для ворот графской усадьбы и пели «Интернационал». Вдруг удары прекратились и раздался голос старшего кузнеца, - кончай работу, Ванька, хуй с ней, с железякой, завтра докуём!

За окном бушевала стихия, уже три часа шел проливной дождь.

Из камина торчала чья-то волосатая нога.

Во дворе усадьбы под крики, нечеловеческий гогот и шум дождя, семеро пьяных крестьян трахали дохлую кобылу. Вдруг один из них крикнул, - мужики, пошли отсюда, что мы под дождём надрываемся, кобыла здесь и завтра будет лежать!

А в это же время на чердаке соседнего дома низшие полицейские чины развлекались с падшими уличными женщинами, которые при ином общественно-политическом строе могли бы стать полезными обществу. Смеркалось, но с неизбежностью всходила над Россией заря социализма».

Отлично, - сказал редактор, - но необходимо добавить заключительный штрих и показать направляющую и руководящую роль коммунистической партии. Сами понимаете, что в нынешней политической ситуации это надо сделать обязательно.

Через пару дней автор зачитал редактору окончательный вариант:

«Граф вошел в спальню графини, клацая манжетами по паркету.

- Не испить ли нам кофею, спросил граф графиню.

- Отнюдь, - ответила графиня.

И граф поимел графиню три раза на подоконнике.

А за стеной раздавались удары молота и нестройное пение, два кузнеца ковали какую-то железяку для ворот графской усадьбы и пели «Интернационал». Вдруг удары прекратились и раздался голос старшего кузнеца, - кончай работу, Ванька, хуй с ней, с железякой, завтра докуём!

За окном бушевала стихия, уже три часа шел проливной дождь.

Из камина торчала чья-то волосатая нога.

Во дворе усадьбы под крики, нечеловеческий гогот и шум дождя, семеро пьяных крестьян трахали дохлую кобылу. Вдруг один из них крикнул, - мужики, пошли отсюда, что мы под дождём надрываемся, кобыла здесь и завтра будет лежать!

А в это же время на чердаке соседнего дома низшие полицейские чины развлекались с падшими уличными женщинами, которые при ином общественно-политическом строе могли бы стать полезными обществу. Смеркалось, но с неизбежностью всходила над Россией заря социализма. Ибо в подвале неприметного дома напротив, в обстановке строжайшей секретности, уже второй день шло заседание III съезда РСДРП, на котором выступал с речью Владимир Ильич Ленин».

Молодец, - похвалил редактор, - роман практически готов к печати. Но я хотел бы обсудить название Вашего произведения. Предварительное рабочее название Вашего романа – «Эх, ёб твою мать!!!». Хорошее название, бойкое с сильным глубинным смыслом. Но, если не ...

Молодой писатель пожаловался отцу, что не знает, как назвать новую повесть. Тот, не читая книги, спрашивает:
— В повести есть барабаны?
— Нет.
— А трубы есть?
— Тоже нет.
— Тогда назови её «Без труб и барабанов».

— Сударыня, давеча купил у Гоголя второй том «Мёртвых душ»!
— Сударь, помилуйте, он же палёный!

Гоголь сжигал свои произведения. Малевич замазывал их чёрными квадратами. Но Гоголь не догадался продавать пепел!

Поэт Кукушкин незаметно для окружающих подбрасывает свои стихи в книги других авторов.

Судя по тому, что Достоевского изучают дети в школе, а взрослые его почти не читают, его можно назвать великим русским детским писателем.

Писать на самом деле очень легко. Ты просто садишься перед пишущей машинкой и начинаешь истекать кровью.

Гоголь изобрёл кликбейт своими «Мёртвыми душами». Все наверняка купили книжку, ожидая призраков и трупов, а там всего лишь хитрый бюрократ.

Задача писателя — не заканчивать литературные институты, а покончить с ними.

Классическое произведение — это то, что каждый хочет прочитать, но никто не хочет читать.

Михаил Афанасьевич Булгаков по профессии был врачом, а прославился как писатель. Вот что получается, когда у врача разборчивый почерк.

— Вот если бы Гоголь писал «Мёртвые души» сейчас, то оно было бы про что?
— Чичиков, наверное, собирал бы паспортные данные недавно умерших людей, чтобы брать на них быстрые кредиты!

Приходит один мужик в Союз Писателей и заявляет:
— Я начинающий поэт-песенник и хочу вам исполнить одну свою новую композицию. Думаю, она обязательно должна вам понравиться!
Ему в ответ:
— Это всё конечно очень здорово, нам необходимы новые имена. А что за песня у вас?
— Ну знаете, у меня такая песенка, она в народном стиле.
— Замечательно! Как она начинается?
Мужик показывает текст, который начинается словами: «Эх, #б твою мать».
Прочитав начальный текст, Союз Писателей говорит мужику:
— Очень неплохо! Вот только «эх» придётся убрать, а то слишком уж цыганщиной отдаёт.

Тут уж как кому повезёт. Иному достаточно просто приделать к полену нос, чтобы войти в сокровищницу мировой литературы.

Когда печатаешь нечитаемое, в глазах читателя читается непечатное.

— Купил вчера второй том «Мёртвых душ» Гоголя!
— Ты что, дурак? Он же палёный!

Системному администратору городского морга, по ошибке удалившего всю базу данных за несколько десятков лет, вот уже пятый день снится Гоголь.

Сейчас женщины пошли меркантильные и хотят, чтобы у мужчин было больше денег. А раньше они смотрели глубже и мужчин ценили за души. Те мужчины, у которых было больше душ крепостных, имели больший успех.

Льва Толстого, когда он служил в армии, очень расстраивал мат. Когда он его слышал, всякого останавливал.
— Зачем же ты так выражаешься, голубчик, лучше, к примеру, скажи: Ах ты, дордын пуп, Амфидер! Или еще как-нибудь.
Когда Лев Толстой уволился, солдаты с восторгом вспоминали:
— Тут у нас раньше граф служил, ну и матерщинник, слова без мата не скажет, а такое загнет, что и не выговоришь!

Преподаватель литературы спрашивает студентку:
— Если бы вы могли встретиться и поговорить с любым писателем, живым или мертвым, кого бы вы выбрали?
— Живого.