Поэты

У Льва Николаевича в одном из его рассказов есть фраза, заканчивающаяся двенадцатью точками. Двенадцатью! Это не значит, что он палец на клавиатуру положил и вздремнул, нет! Это надо было бороду поднять, перо в чернила окунуть, потом точку поставить, потом снова поднять бороду, обмакнуть перо в чернила, снова точку поставить – и так 12 раз. Это авторский труд!

Политехнический институт, Владимир Маяковский выступает на диспуте о пролетарском интернационализме:
— Среди русских я чувствую себя русским, среди грузин я чувствую себя грузином, среди евреев — евреем…
Вопрос из зала:
— А среди дураков?
Маяковский не растерялся и говорит:
— А среди дураков я впервые.

"Пиши пьяным, редактируй трезвым"

Недавно Дарья Донцова закончила работу над своим очередным бестселлером. Стоит признать тот факт, что она внесла весьма большой вклад в отечественную бессмыслитристику.

"Рукописи не горят", – с претензией на мудрость изрёк Воланд. Но сожжённый второй том "Мертвых душ" предъявить отказался.

«Быть можно дельным человеком, но думать о красе ногтей» — процитировал гарант великого русского поэта и обкусил заусенец на французском маникюре.

Похороны Рабиновича. Собрались все его близкие и родные.
У могилы стоит раввин, который зачитывает все его заслуги:
— Сегодня мы провожаем в последний путь знаменитого писателя Рабиновича.
Крайне удивленный Абрам спрашивает у Сары - жены покойного:
— Сара, а почему писателя? Я никогда не видел его книг или статей!
— Абрам, шо ты такое говоришь?! Знаешь, какое гениальное он написал завещание!

Сели как-то Пушкин, Есенин и Маяковский побухать.
Сидели, сидели и тут Пушкин говорит:
— Господа! А ни сочинить-ли нам под это дело поэтическое произведение!
— О! Да! Конечно давайте! – отозвался Есенин.
Пушкин:
— А на какую тему?
Все трое начали усердно смотреть по сторонам, выискивая тему для предстоящего произведения. И тут они увидели, как к берёзе стоящей рядом с берегом реки подошла пышная русская баба, она сняла трусы и начала "справлять малую нужду".
Есенин:
— А вот и тема! Пушкин начинаете!
Пушкин немного подумав:
Белая берёза, что тебе сказать?
Под твоею кроною, баба села ссать!
Есенин:
— О! Браво! Браво!
Пушкин:
— Теперь вы Есенин.
Есенин подумав:
Хочется, хочется, хочется к жопе прислониться щекою.
Люблю когда баба мочится, люблю когда пахнет весною!
Пушкин:
— Молодец Есенин! Вы гений!
Есенин:
— А теперь вы Маяковский!
Маяковский замахнув стакан водки:
ЖОПА МЕТР НА МЕТР, КАК ЦЕЛЫЙ СКЛАД ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫЙ!
МНЕ БЫ Х*Й ИМЕТЬ С КИЛОМЕТР Я БЫ ДОСТАВИЛ ЕЙ УДОВОЛЬСТВИЕ!

— Чем вы занимаетесь? – спросил у него жандарм, заполняя анкету.
— Пишу.
— Я спрашиваю, чем вы зарабатываете на жизнь?
— Пером.
— Так и запишем: «Гюго. Торговец перьями».

Поехал Гоголь как-то на Припять рыбачить (имение у него недалеко было). Взял с собой Пушкина, Толстого, Достоевского и молодых тогда ещё братьев Стругацких. Выпили они, закусили. Захорошело.
Толстой оглядел окрестные луга:
— Да, здесь бы по зорьке босиком пройтись. С плугом…
Достоевский мечтательно:
— И старушка какая-нибудь рядом….
Пушкин ещё мечтательнее:
— С полной кружкой….
Гоголь:
— И тихо так, ласково говорит "ПОДНИМИТЕ МНЕ ВЕКИ!"
И только братья Стругацкие ничего не говорили. Но всё записывали…

Классическое произведение — это то, что каждый хочет прочитать, но никто не хочет читать.

Врач:
— Кем работаете?
Я:
— Писатель.
Врач:
— Угу… (Записывает в карту «Хронические заболевания: алкоголизм, депрессия».)

Встречаются два современных писателя:
— Что-то погода последнее время просто отвратительная!
— Кстати, об отвратительном. Что новенького вы за последнее время насочиняли?

Школа. Двоечник спрашивает у своего соседа по парте:
— Слушай, а ты не помнишь в каком году умер Пушкин?
— В 37-м.
— Вот проклятый Сталин, такого поэта загубил!

— А вы продали что-нибудь с тех пор, как стали писателем?
— * Осматривая свою пустую квартиру * Всё...

Утром подошла к окну и увидела на асфальте надпись: «Таня, выходи за меня замуж!».
Я так радовалась, что даже не сразу вспомнила, что я Оля.

— Подвергая героев жестоким страданиям и мучениям, автор стремится вызвать у читателя сопележевание.
— Может, сопереживание?
— Нет.

На писательском собрании Маршака окликнули с трибуны: «С. Я., а Вы почему не выступаете?» С. Я. ответил: «Потому, что я не пава».

Не забывайте никогда того, что этот безобразный мир держится ещё только благодаря сладостному миру поэтов и детей.

На уроке литературы:
— Для тех, кто ещё не знает: Достоевский Ф. М. — это не радио!

Школьная библиотека. Беседуют два заядлых книголюба.
Один:
— После прочтения «Таинственного острова», я возненавидел Жюль Верна, как человека и ощутил своё первое разочарование от прочтённой книги.
— Почему? Ведь интересная же книга!
— Книга отличная, но вот тот факт, что Жюль Верн не написал точных пропорций для создания нитроглицерина, оставил серьёзный осадок...

Даже если книга тебя ничему не учит, ты хотя бы видишь, как правильно пишутся слова.

— Я подарю ей шикарный дом, статус и состояние, а что сможешь подарить ей ты – поэт?
— Я... вечность.

Стояли Толстой и Достоевский на мосту, под ними текла река. Толстой говорит:
– Вот так и наша жизнь течёт.
А Достоевский ничего не сказал и плюнул в реку.
Толстой говорит:
– Ты осторожней, а то вот был случай в зоопарке — сторож Гаврилов тоже плюнул в водоём и заразил бегемота туберкулёзом, бегемот умер.
Достоевский спрашивает:
– А что Гаврилов?
Толстой:
– А что Гаврилов? Он потом ещё шимпанзе СПИДом заразил.
– В клетку плюнул? — спросил Достоевский.
– Какой ты, Фёдор Михайлович, в сущности ещё ребёнок, — расхохотался Толстой.

“Любите баб на свежем сене!” — писал поэт Сергей Есенин.
“А лучше, всё же, на опушке!” — упоминал об этом Пушкин.
“Ведите всех на зерноток!” — настаивал на этом Блок.
“Неважно где, а важно Как!” — заметил мудрый Пастернак!

Буратино... Чипполино... Чебурашка... Мурзилка...
Кто остановит наркоманию среди детских писателей?