Входит Штирлиц в кабинет Мюллера и видит: тот лежит на полу бездыханный. — Отравился, – подумал Штирлиц и погладил рукоятку топора, торчащего из спины Мюллера.
Штирлиц уже три месяца слал в Центр одну и ту же шифровку: 4207 1801 2275 XXXX 6872 4589 5533 XXXX 3473 5600 1956 XXXX Но напрасно: ни на одну из этих банковских карт так и не поступило ни копейки зарплаты.
Штирлиц зашёл в бар и попросил рюмку коньяка. Коньяк закончился позавчера, – ответил бармен. — Тогда водки. — Водка закончилась вчера. — Ну тогда хотя бы пива. — Пиво только что закончилось. Штирлиц понял, что связной из Центра ждёт его третий день.
Сверхсекретное совещание у Гитлера, собралась вся верхушка рейха. Вдруг в кабинет заходит Штирлиц, в будённовке, домашних тапочках и с тазом апельсинов, идет к сейфу, достаёт оттуда секретные документы, фотографирует, убирает обратно в сейф, ставит апельсины на стол и уходит. Все в шоке. — Кто это был, и что он тут делает? — Да это штандартенфюрер Отто фон Штирлиц, русский разведчик. — А чего ж вы его не схватите? — Да он всё равно отмажется – скажет, что апельсины приносил...
Когда на Берлин опускалась глубокая ночь, Штирлиц садился в свой Гелендваген и гонял по пустынным улицам. Эту привычку он приобрел в Москве, в разведшколе, и уже много лет не мог от нее избавиться.
Штирлиц собрал все свои вещи и сел в судно. Но вдруг неожиданно судно перевернулось, и Штирлиц полетел на пол, хватаясь руками за стоящую рядом кровать. Больные в палате заржали в голос.
Штирлиц взглянул на стол На нём была расстелена карта. Почти до самой Москвы доползло отвратительное коричневое пятно. Никогда ещё отважного разведчика так неудержимо не рвало на Родину.
Граница со Швейцарией представляла собой глубокое ущелье, через которое был натянут канат. Пастор Шлаг сделал по канату несколько неуверенных шагов, нелепо взмахнул руками и полетел в пропасть. «Бедный пастор, – подумал Штирлиц. — Он же совсем не умеет ходить по канату!».
В 8:30 Штирлиц вошёл в машбюро. Он знал, что в это время здесь всегда можно было разжиться каким-нибудь секретным документом: все машинистки уходили смотреть «Богатые тоже плачут».
Мюллер приехал арестовать Штирлица. Оцепили весь квартал, выбили дверь, входят в квартиру. Повсюду пустые бутылки, объедки, на кроватях пьяные шлюхи. Штирлица нашли спящим на унитазе, в левой руке - пустая бутылка коньяка, в правой – шифровка из Центра: «Задание выполнено, поздравляем с награждением орденом Ленина. Разрешаем немного расслабиться.»
За всю свою жизнь я прослушала огромное множество музыкальных групп и композиций, но лишь две группы сформировали меня как личность. Это, само собой, старшая группа детского сада и гидроксильная группа этилового спирта.
— Штирлиц, — сказал Мюллер, — вы, случайно, не еврей? — Ну, да! Мать русская, отец русский, а я почему-то еврей, — обиделся Штирлиц и подумал: «Не сболтнул ли я чего лишнего?».