— Софочка, какая ты у меня экономная! — Шо такое, Хаимчик? Тебя шо-то не устраивает? — Ой, да шо ты, совсем наоборот! Меня таки восхищает, когда ты заштопываешь дырки на моих носках нитками от чайных пакетиков!
— Ребе у меня куры дохнут. Посоветуйте, что делать? — А чем кормишь? — Хлебом. — Так, с сегодняшнего дня корми пшеном! Через три дня приходит снова: — Ребе, снова куры дохнут! — Так, пшеном не корми – корми овсом! Через неделю ребе сам приходит к еврею: — Ну что Изя, дохнут куры! — Не дохнут – все передохли... — Жаль, у меня ещё столько вариантов было...
— Хаим, вот ведь парадокс! Когда я жил в СССР, во всём были виноваты евреи. Потом я жил в России, и снова во всём были виноваты евреи. — Ну и где же тут парадокс, Абрам? — Ты не дослушал, Хаим! Теперь я живу в Израиле. И знаешь, кто во всём виноват?!
Перед репатриацией из Израиля в СССР еврей договаривается с оставшимися братьями, что если в СССР хорошо, то он напишет письмо обычными чернилами, а если плохо — зелёными. Через некоторое время приходит от него письмо, написанное обычными чернилами: «Всё отлично, получил квартиру, работаю, всё в изобилии. Если и есть недостатки, то мелкие. Так, например, очень трудно достать зелёные чернила».
КГБ Рабиновича отговаривают ехать в Израиль: — Думаете, вам там будет хорошо? Знаете, как говорится: «хорошо там, где нас нет». — Вот-вот, я и еду туда, где вас нет!
— Так, здесь уберём, а здесь пожалуй оставим. Головка будет просто загляденье, можно хоть на переговоры, хоть на тусовку, везде можете показаться. — Ребе, а можно сделать обрезание без лишнего пафоса?!
Абрам Рабинович и Фима Кацман идут по улице. Вдруг Фима поворачивается и говорит: — Послушай, Абрам! А вот если у тебя было бы два «Мерседеса», ну таких, самых крутых, со всеми наворотами, знаешь, бар внутри и всё такое — ты бы мне дал один? — Фима, дорогой! Сколько мы уже с тобой знакомы? Тридцать лет? Мы же с тобой друзья со школы. Так чего ты спрашиваешь? Конечно, если бы у меня было бы два таких «Мерседеса», один был бы точно для тебя. Идут дальше. Опять Фима поворачивается: — А вот, Абрам, представь, что у тебя две шикарные яхты, совершенно одинаковые. Ты бы одну мне дал? — Фима, ну что ты задаёшь такие вопросы? Мы же с тобой как братья, ты у меня свидетелем на свадьбе был, и на бармицве у моего сына, и вообще... Конечно, если бы у меня было бы две яхты, одну я тебе бы отдал. Дальше идут. Вдруг опять Фима поворачивается: — А представь, Абрам, что у тебя было бы две курицы... — Фима, ну это уже нечестно. Ты ведь прекрасно знаешь, что у меня есть две курицы.
Пожилой еврей забегает в кабинет к урологу и со слезами на глазах говорит: — Доктор, ви тока посмотрите, он вже ни на чьто не годен. Доктор шо же делать? Доктор грустно вздыхая: — Шо делать... шо делать... донашивать!
На одесском рынке: – Купите своей супруге розы! – У меня нет супруги. – Тогда своей даме! – Но у меня нет дамы… – Купите таки на радостях, что вы имеете такую спокойную жизнь…
70-е годы. Рабиновича вызывают в КГБ. — Товарищ Рабинович, мы знаем, что у вас есть брат в Израиле. — Да, есть, но я с ним не поддерживаю никаких отношений... — А вот нам как раз нужно, чтобы вы с ним установили отношения. Вот вам бумага, ручка, садитесь вот здесь и пишите брату письмо. Рабинович садится и пишет: «Дорогой брат, наконец-то я нашёл место и время написать тебе письмо».
Идёт Хаим по Крещатику широко расставляя свои ноги, навстречу ему — идёт Фима: — Хаим, что случилось? — Фима, я таки был у врача и тот нашёл у меня холестерин. — И шо Хаим? — Фима, врач сказал к яйцам вообще не прикасаться.