Надпись на киоске

— Абрам, вы играете на рояле?
— Нет, а вы?
— Да.
— Что да?
— Тоже нет.

Новостная лента:
На торгах аукционного дома Christie's в Нью-Йорке, «Тополя» Моне, были проданы за 22,5 миллиона долларов.

Долго не мог понять, что это за Моня, которому продают ракеты за такую большую сумму.

Звонок от дальнего родственника, у которого Абрам гостил на прошлой неделе:
— Абрам, вы знаете, после вашего отъезда ведь мы недосчитались 100 рублей!
— Изя, как вы могли такое подумать на меня! Мне не надо ваших 100 рублей!
— Да нет, всё в порядке, Абрам, мы их потом нашли. Но знаете, какой-то неприятный осадок всё же остался...

Пожилая женщина заходит в манхэттенский офис восточного гуру. Её встречает девушка в кимоно, с азиатским лицом, волосами, заколотыми на японский манер.
— Вы пришли встретиться с великим просветленным гуру вечного спиритуального знания Шри Ауроведа Лала Киншасу? — спрашивает девушка, держа руки лодочкой.
— Да, — отвечает дама, — скажи Шмулику, шо его мама пришла.

— Мама, кажется я порэзал яйца!
— Изя, таки не пугай маму! Ты на кухне или в ванной комнате?

— Господи, какой же я была дурой, выйдя за тебя замуж!
— Сонечка, я-таки так был увлечен тобой, шо даже не заметил…

— Абгам, вот тебе деньги, сходи и купи кегосину.
— Зачем нам кегосин?
— А вдруг война, отключат свет и, шо ты таки будешь сидеть как поц без света?
Вечером, Абрам вваливается пьяный. Сара:
— Ты где был?!!! Где кегосин?!!!
— Ай, Сага, не начинай! По доооге встгетил Ивана, он сказал, шо войны не будет ну, мы с ним за эту аадость пошли и таки выпили.
— Абгам! Ты таки конченный поц! Ивану шо?! Начнётся война, он взял винтовку и пошёл воевать, а ты, как последний идиёт всю войну будешь сидеть без света!!!

Стоят два еврея на Таймс-сквер и ведут беседу:
— Соломон Маркович, я думаю, здесь было бы уместно поставить статую Арафата.
— Почему, Изя?
— Во-первых, летом она давала бы тень, во-вторых, зимой она закрывала бы от ветра, а в-третьих, дала бы голубям возможность высказать всеобщее мнение...

Решил однажды еврей сходить в общую баню, а чтобы никто не догадался, что он еврей — повесил крестик себе на шею. Пришёл, парится со всеми, естественно без одежды, все на него косятся — то на крест, то на обрезанную деталь в образе. Тут один из присутствующих не выдерживает, и говорит:
— Абрам Маркович, вы, или крестик снимите, или трусы наденьте...

В одесский театр оперы на гастроли приехала Монтсеррат Кабалье. Хаим хочет вечером пойти в оперу.
— Сто долларов, — говорит девица в кассе.
Абрам отшатывается.
— Ну да, — говорит девица, — если вы хотите попасть на Монтсеррат Кабалье, то это стоит именно сто долларов.
— Я вас умоляю не городите чепуху, — краснея, говорит Абрам, — я же хочу её только послушать!

— Семён Маркович, почему вы что молчите? Выскажите своё мнение.
— Спасибо, нет. Ещё скажу какую-нибудь глупость, а вы обидитесь.
— Так вы не говорите глупости, скажите что-нибудь умное.
— Ну тогда вы меня вообще возненавидите.

— Семён Ефимович, вы меня совсем позабыли!
— Мадам, шоб вы себе знали, вы у меня из головы даже покурить не выходите!

- Сара Моисеевна, все вокруг только и говорят о вашем заливном судаке. Раскройте секрет, как вы его готовите?
- Всё предельно просто. Идёте на привоз. Покупаете треску, а потом всем заливаете, что это таки судак...

— Хаим, ты часто читаешь вечернюю молитву?
— Часто.
— Ну и как?
— Ты знаешь, пока никаких результатов.

— Фирочка, я устал. Можно, я уже пойду домой?
— Нюма, перестань ныть! Муж вернётся только через неделю!

Телефонный звонок в квартире Абрама:
— Извините, пожалуйста, вас беспокоит Соня.
— Пожалуйста, только Соня меня не беспокоит.

— Хаим, я хочу тебе сказать, что сейчас стало крайне трудно подниматься по карьерной лестнице.
— Фима, я тебе больше скажу, к ней стало трудно даже просто подступиться.

Наконец-то Яков Самуилович приобрёл себе яхту. Ой, как же здорово она смотрится на этой полочке!

Ранний вечер. В квартире Рабиновичей, раздаётся телефонный звонок. Софа снимает трубку телефона.
— Алло!
— Это квартира Рабиновичей?
— Таки да, что вы хотели?
— Вас беспокоят из больницы. Дело в том, что вашего мужа сбила машина!
— О Господи! Какой ужас! Скажите, а он таки яйца успел купить?!

И на шестой день позвал Бог ангелов и сказал им:
— Решил Я создать страну и назову её Израилем. Это будет прекрасная земля с белоснежной горой на севере, с огромным пресным морем в центре и красивым морем на юге, с густыми плодоносными лесами и садами. Я населю эту страну евреями, это будут самые умные и самые гениальные люди на свете, которые будут известны всему миру.
— Но, Господин мой, не думаешь ли Ты, что это слишком много для одной страны? – спросил один из ангелов.
— Совсем нет! Ты же ещё ничего не знаешь о соседях, которых Я им дам...

— Хаимчик, сынок! не пей такой горячий чай! – Лопнет мочевой пузырь, – ошпаришь ноги!

Изя пришёл в гости, увидел пианино и почтительно спрашивает у хозяйки:
— Вы таки играете на нём в четыре руки?
Мадам Рабинович, обиженно:
— Что я вам, обезьяна?

В Одессе эпидемия холеры. В холерном бараке старый еврей подзывает доктора:
— Ой, я таки умираю... Позовите, пожалуйста, священника...
— Вы хотите сказать раввина?
— Нет-нет... священника...
Позвали ему священника из ближайшей церкви, еврей диктует завещание:
— Так как жена моя умерла, а детей у нас нет, завещаю всё своё состояние синагоге – половину на нужды бедных, половину – на её собственные нужды.
Свидетели расписались, священник ушёл. Доктора же разбирает любопытство.
— Скажите, а всё-таки почему вы позвали священника? Почему не раввина?
Больной смотрит на доктора удивлёнными глазами:
— Доктор! Ну шо вы такое говорите?! Ребе – в холерный барак!

Софа надела новое платье и крутится перед зеркалом:
— Абрам, и как я тебе?
— Немного надоела, а так, нормально.

Рабе беседует с католическим священником.
— Скажите, а вы кардиналом смогли бы стать?
— Ну смог бы наверное...
— А папой римским?
— Смог бы, если б постарался...
— А Богом смогли бы?
— Богом? Да что вы! Нет, конечно!
Ребе улыбаясь:
— А наш простой еврейский мальчик смог.

— Хаим, я вот вас хотел спросить не отдадите ли вашу Сонечку за нашего Абрама? Он у нас такой хороший мальчик не пьёт и не курит.
— Изя, скажите, вот если бы у вас была дочь, которая учится в юридическом институте, умеет играть на рояле, пишет картины, и у которой приданое на 300 000 долларов, вы бы отдали ее за мальчика, таки у которого всего два достоинства, и те отрицательные?!

— Абрам, говорят, шо во Франции из-за стола принято вставать с лёгким чувством голода?
— Изя, а Вы шо, француз?
— Таки нет.
— В таком случае, сидим дальше...

— Фирочка, а вы почему так навзрыд плачете?
— Ой Софочка, была сегодня на Привозе, так меня там бл#дью обозвали!
— Милочка, зачем же вы ходите там где вас хорошо знают?

Как говорит опытная Циля Абрамовна, умную женщину мужчина почти не ощущает на своей шее...

— Борис Моисеевич, если Вы утверждаете нам, что женаты, но при этом штампа о регистрации брака у вас в паспорте нет, то получается у вас гражданская жена?
— Сара!? Нет, Великая Отечественная!..

— Хаим, олигархи зарабатывают в день больше, чем я за месяц, но налоговая почему-то ходит именно ко мне! Может у неё проблемы с мелочью?

— Изя, от Ваших комплиментов и поцелуев у меня голова идёт кругом.
— Значит, надо прилечь, Сонечка!

— С моим Абрамом абсолютно невозможно совместно проживать!
— Ой, так разведитесь!
— Ещё чего! Он мне жизнь испортил, а я его должна осчастливить?!

Одному арабскому нефтяному шейху срочно понадобилось переливание крови. У шейха группа крови очень редкая, и нашли её только у одного еврея. Тот согласился, сделали переливание, за что араб подарил еврею дом и машину. Через год та же история — срочно нужна кровь. Еврей с радостью бежит в пункт по переливанию крови, за что арабский шейх дарит еврею коробку печенья.
Еврей удивлённо спрашивает:
— Но в прошлый раз вы подарили мне дом и машину!
Араб отвечает:
— А в тот раз во мне ещё не текла еврейская кровь...

Хаим, после долгого и изнурительного пребывания в постели с Соней, лежит без чувств и мечтает в слух:
— Ой, как бы мне хотелось иметь целый гарем!
— Шо, гарем? Зачем тебе гарем кобель ты этакий? Ты же не мусульманин.
— Зачем?.. Таки гарем — это же потрясающая вещь! Первой жене я скажу, шо пошёл ко второй, второй — шо пошёл к третьей, третьей — шо отправился к первой. А сам, как султан, идёшь себе спать.

— Софа, а шо вы делаете сегодня вечером?
— Я согласна!

Поспорили как-то раз три еврея, кто из них круче:
— Я пересёк океан верхом на акуле!
— Подумаешь! Я вот прыгал из стратосферы без парашюта!
Но победил третий, сказав, что хранит сбережения в рублях.

Утро. Изя, наблюдая за тем, как Софа покрывает свою причёску лаком для волос, говорит:
— Зря ты, Софочка, только дихлофос переводишь, твои тараканы таки бессмертны!

Мой сын носит футболку с Байденом. Вчера его два раза избили и обocсали. Что будет если он выйдет в ней из дома?

— Фира Моисеевна, вы написали в анкете шо вы украинка? Не могли бы вы пояснить, шо таки в вас украинского?
— Как шо? А тридцать шесть килограммов сала?!

— Читал недавно одну интересную статью, про то, как одна тётка, пальцем написала на грязной машине одному кексу, какое-то гневное послание, а тот подал на неё в суд и выиграл, типа тётка пылью поцарапала лакокрасочное покрытие на машине.
— Мне прошлой зимой хрюшку нарисовали на матовом бампере. Теперь даже если чистая машина – хрюндель всё равно виден. Так что если вам вдруг сломают лицо за такие «художества», то знайте – это в порядке вещей.
P.S. С хрюнделем подружились.
— В смысле Вам? Я такой ерундой вообще не занимаюсь.
— А сломают вам. Ведь это – суровая Россия.

Пошли три еврея православие принимать. Пришли к батюшке, посоветовались. Батюшка им:
— Ну, ладно. Только имена вам на православные надо поменять. Как тебя зовут? – спрашивает он первого.
— Гиршем, батюшка.
— Ну, будешь Гришкой, что ли. И однозвучно, и однозначно. А тебя как? – спрашивает второго.
— Мойша я.
— Будешь у нас Мишей. И однозвучно, и однозначно. Ну, а ты что? – спрашивает у последнего.
Тот чего-то покраснел, не отвечает.
— Не бойся, не бойся. Говори, как есть.
— Сруль меня, батюшка, зовут, есть имя такое еврейское.
Почесал поп затылок, подумал, и выдаёт:
— Будешь, значить. Акакием. Ну, не однозвучно, но однозначно.

— Хаим, шо такой грустный?
— А чему таки радоваться, только шо по телевизору передали, шо у нас в Украине: коррупционеры опять украли все деньги выделенные на борьбу с коррупцией.

— Абрам, вы куда идете и что у вас в этой большой сумке?
— Грязная туалетная бумага.
— Куда же вы ее несете?
— В химчистку.

На свидании Абрам спрашивает Софу:
— Ты, наверное, любишь рисовать?
— Да, Абрам, а как ты узнал?
— По бровям видно! ...

Пожилая дама заходит в офис восточного гуру. Её встречает девушка в кимоно, с азиатским лицом, волосами заколотыми на японский манер.
— Вы пришли встретиться с великим просветлённым гуру Шри Лала Киншасу? — спрашивает девушка держа руки лодочкой.
— Да, — отвечает дама, — скажите Шмулику, шо его мама пришла.

Волки поймали собаку, делят, кто первый начнёт её есть. Собака просит взять её в стаю и обещает научить загонять овец, приносить еду от людей. Волки согласились. Собака им три года помогала, всему обучила. Но в суровую зиму, когда охоты не было и жуткий мороз волки собаку съели, кости похоронили. Поставили памятник и решают, как именно подписать, от кого? «От друзей»? Не подходит, какие друзья, раз сожрали... «От врагов»? Так нет, три года вместе бок о бок жили, охотились... в итоге написали «От коллег»...

Вечер в гостях у Абрама и Сары. Сара подносит одной из гостий тарелку с пирожными.
— Спасибо, я уже съела одно.
— Ну, допустим, не одно, а три, но кто вам считает?!

Приходит еврей в синагогу и говорит:
— Ребе, я согрешил, я отымел жену в зад. Это большой грех?
— Большой! – говорит Ребе.
— Как мне его искупить?
— Только одно средство: берёшь автомат, идёшь на арабо-израильскую границу и убиваешь одного араба, – грех тут же списывается.
На следующей неделе приходит снова этот еврей:
— Ребе, я снова согрешил, я снова взял жену аналом.
— Ну, а чего ты ко мне пришёл? Иди на границу, убей араба – грех автоматически спишется.
Прошло пару месяцев. Приходит к ребе жена того еврея и спрашивает:
— Скажите мне, ребе, почему вы таки-решили урегулировать арабо-израильский конфликт через мою жопу?

— Сёма, я тут анекдот вспомнил!..
— Слушаю!
— Та не-е-т, ты смеяться будешь!..

Хаим Рабинович приходит к раввину и спрашивает:
— Ребе, можно ли убивать блоху в субботу?
— Блоху? Можно.
— А вошь?
— А вошь – ни в коем случае, Хаим!
— Где же тут логика, ребе?
— Как ты не понимаешь? Согласно Закону, в субботу можно делать только такую работу, которую ни при каких обстоятельствах нельзя отложить. Ведь блоха ускачет, так что ожидать нельзя. А вошь – куда она денется?

На Красной площади еврей смотрит, смотрит и потом спрашивает сотрудника полиции:
— Скажите, пожалуйста, а почему Кремлёвская стена такая высокая?
— А потому, — с издёвкой отвечает полицейский, — чтобы всякая сволочь не перелазила.
— Таки туда или оттуда?

— Что вам?
— Пюре и свинину.
— Луком посыпать?
— Это бесплатно?
— А вам точно можно свинину?

— Абрам, я слышал, твоя тёща умерла. А что у неё было?
— Да так, ерунда, — старый сервант и телевизор.

Остров на котором жил Робинзон мог бы стать государством, если бы на нем еще жили Кабзон и Шниперсон...

В еврейской семье рос сын-хулиган. Отчаявшийся отец решил отвести его к раввину в синагогу. Через день раввин приводит его обратно со словами:
— Ваш сын чудовище!
Повздыхал еврей и отвёл сына в мечеть. Через два дня приходит мулла:
— Ваш сын – чудовище!
Повздыхал еврей и повёл сына в церковь. День, неделя, месяц – никто не приходит и от сына вестей нет. Приходит еврей в церковь для разговора с батюшкой.
Батюшка:
— Сын у вас замечательный, ведёт себя очень примерно и хорошо. Молодец.
Еврей к сыну:
— Неужели тут из тебя человека сделали?
Сын отцу:
— Папа, когда я увидел на стене распятие и что они сделали с нашим, я понял, эти ребята шутить не любят!

Неизвестный, ночью, написал белым мелом под окнами многоквартирного дома, предложение следующего содержания:
"Милая, как только твой уйдёт на свою работу, дай мне знать!"
В следующие же несколько дней, многие мужчины, проживающие со своими жёнами в данном доме, взяли отгулы на работе, некоторые и вовсе вышли на больничные, были починены все краны, заточены все ножи, отремонтирована вся бытовая техника, повешены полочки, сделаны уроки с детьми...

Холмс и Ватсон ночью на болоте.
Холмс говорит:
— Ватсон, что вы видите над нами?
— Звёзды, Холмс.
— И что это вам говорит?
— Завтра будет хорошая погода.
— Нет, Ватсон! У нас украли палатку!

Ксёндз ест свинину и спрашивает раввина:
— Небось хочется попробовать?
— На вашей свадьбе непременно попробую...

— Ребе, когда же Господь начнёт меня испытывать богатством? Не, не, я не жалуюсь… Скажем так — слегка интересуюсь…

Сара нашла заначку мужа:
— Абрам, откуда у тебя столько денег?
— На подарок тебе к годовщине свадьбы копил.
— Ой, а что так мало?

— Софа! Выходи за меня замуж!
— А шо за тебя ещё сделать?

Иду по улице, весь загруженный своими мыслями, прям серьёзный весь такой. Навстречу идёт качок в футболке с надписью "Улыбнись". Не стоит грустить, вдруг подумалось мне, иду навстречу качку и улыбаюсь во весь рот. Пока не замечаю, что под "Улыбнись" мелким шрифтом дописано "...если хочешь меня".
Взгляд того качка мне теперь не забыть...

Мама спрашивает у Хаима:
— Послушай, Хаимчик, ну как, как ты мог выбрать себе такую страшненькую жену?
— Знаете мама, она очень красива внутренне.
— От оно шо! Почему же ты тогда ее не вывернешь?

Два араба и еврей вместе едут в поезде. Они все расслабляются, снимают обувь и начинают вести светскую беседу. Через некоторое время еврей говорит:
— Кто хочет выпить?
Арабы говорят, что хотели бы апельсиновый сок, поэтому он встаёт и идёт покупать сок. Пока его нет, арабы плюют ему в башмаки.
Добравшись до места назначения, они снова обуваются, и еврей наконец понимает, что произошло. Он встает и кричит:
— Когда же это кончится?!? Ненависть, плевки в ботинки, моча в апельсиновом соке!

Абрам потерял кошелёк. Сара с юмором:
— Абрам, первый раз наблюдаю такую щедрость к незнакомым людям!
— Сара, таки переживи эту премьеру молча!

Изя жалуется судье, что Хаим угрожает набить ему морду.
Судья:
— У вас есть свидетели?
— А зачем? Я ему и так поверил!

В гостиницу вошла дама и обратилась к портье:
— Добрый день. Я госпожа Лилит Ротенберг, приехала в ваш город час назад и очень устала. Я хотела бы снять комнату на ночь.
Служащий посмотрел на нее тяжёлым взглядом и холодно сказал:
— Сожалею, госпожа, но отель совершенно переполнен.
В этот момент к стойке подошёл человек с чемоданом, отдал ключи и рассчитался за номер.
— Как удачно! — обрадовалась госпожа Ротенберг, — Я могу получить его комнату?
— Сожалею, госпожа, но мы не сдаём комнаты евреям, — сказал портье.
— Евреям? — закричала женщина, — Это кто здесь еврей? Я – католичка!
Но портье ей особо не поверил и спросил:
— Если вы католичка, скажите, как зовут сына Божьего?
— Ну, это просто. Его зовут Иисус.
Портье, всё ещё сомневаясь, спросил:
— А как звали родителей Иисуса?
— Мария и Иосиф, — нетерпеливо ответила мадам Ротенберг.
— Если так, то скажите, где родился Иисус?
— В хлеву, в яслях, из которых кормили скотину.
— Хорошо, — сказал портье, — Вы меня убедили. Получите свою комнату.
— А сейчас вы позволите задать вопрос на эту тему вам? — спросила женщина, крутя на пальце ключ от комнаты.
— Да, конечно! — ответил портье, радуясь, возможности продемонстрировать и свои знания.
— А почему Иисус родился в хлеву, да ещё в яслях, из которых кормили скотину?
Портье долго думал, и, наконец, признался, что не знает ответа:
— Так почему же? — спросил он.
— Да потому, что уже тогда были ублюдки, которые не сдавали комнаты евреям!

Обычная одесская семья. Родители – оба врачи: папа – ЛОР, мама – гинеколог. У них шестилетний сын – Абрам. И вот, как-то к ним домой приходят гости, чего-то там праздновать, и пристают к Абраму с глупыми вопросами: мол, кем ты хочешь быть, когда вырастешь?
— Я непременно хочу быть врачом, – отвечает Абрам и, немного подумав, добавляет, — только обязательно таким, как мама.
Гости не отстают от вундеркинда и с ехидными взрослыми улыбочками интересуются:
— Но почему, Абрам? Почему именно как мама? Ведь твой папа тоже очень хороший врач!
— А я в этих ушах и носах ничего не понимаю...

— Изя, держите себе таки в руках!
— Сара, я держу, но чувствую, что скоро вирвусь!!!

Вывеска на витрине, которая расположена при входе в небольшой магазинчик.

— Софочка, я не могу понять, как Вы живёте со своим Изей? Он же суёт свой нос буквально куда угодно!
— Вы знаете, Сарочка, когда я была молодой, мне это нравилось.

— Абрам, я вчера проснулась, а тебя нет. Где ты был, дорогой?
— А где ты проснулась, дорогая?

Абрам говорит своему приятелю:
— Я решил круто сэкономить на предстоящей свадьбе.
— Каким образом ты решил это сделать?
— Свадьбы не будет.

— Ой вы мне будете рассказывать за родственников! Вот ко мне в прошлый четверг приехал мой любимый дядя Абрам из Жимерки, который в свои 57 лет ни разу не был в Одессе. Скажу вам честно, шо, когда он приехал, я понял, что я любил его именно за это.
И только мы выехали на дачу, как он спрашивает:
— Сонечка, скажи мине, это морэ?
— Да.
— А шо здесь было до майдана?…

Табличка в тире: «Не нарушать периметр. Нарушители будут застрелены. Выжившие будут застрелены ещё раз».

Самурай хотел сделать себе харакири, но промахнулся… Пришлось стать евреем!

Встречаются вождь индейцев и вождь папуасов:
Вождь папуасов:
— А как у тебя еврейский вопрос решается?
Вождь индейцев:
— А очень просто: у меня евреев нет – и вопроса нет! А у тебя?
Вождь папуасов:
— А у меня плохо: сколько я ни объясняю своему племени, что евреи – такие же люди, как и мы – всё равно НЕ ЕДЯТ !!!

— Алло, Абрама можно?
— Абрам занят сводкой.
— О! Водка это хорошо, я позвоню позже.
— Алло, Абрама можно?
— Абрам занят сверкой.
— О, женщины это тоже очень хорошо, я позвоню позже.
— Алло, Абрама можно?
— Пошел по цехам.
— Сам ты поц и хам!!!

— Абрам, как ты думаешь, в раю мужчины живут отдельно от женщин?
— Безусловно, Софочка… Иначе какой же это рай?!