*****Одно питерское семейство, давненько отвалившее на "историческую родину", решило показать, родившемуся уже в Израиле, ребёнку, город предков. Натурально, прибыли в славный город Санкт–Петербург, провели восторгающееся дитя по мостам–дворцам, привели в Летний сад. Где, собственно, развернулись события...
Надо заметить, что дитя получилось – чистый ангел: огромные, небесного цвета глазищи, роскошные, совершенно белые кудри...Не мальчик – кукла. К тому же, развитый не по годам. А проживает он с родителями в славнои городе Нацрат–Илит, т.е. Верхнем Назарете.
И вот, по Летнему саду гуляя, отвлеклось дитя на какую-то старушку, вполне богомольного вида, с кряхтением пристраивающуюся на скамеечке.
Родители прошли вперёд, а общительный, как все пятилетки, мальчуган, пристал к бабусе...
"Что, болит? бабушка?"– спросил мальчик.
"Да",отвечала бабка,"старенькая я, спину ломит, ноги не ходят..." и, почуяв благодарного слушателя начала рассказ о хворях и горестях.
В паузе, мальчик поднял на неё свои огромные, сострадающие глаза и, очень искренне сказал:
"Бабушка, я хочу, чтоб у тебя больше никогда, ничего не болело!"
Растроганная бабулька спрашивает: "Откуда ж ты такой хороший?"
"Из Назарета, бабушка...
Бабка, закатив глаза, сползла по скамеечке...***** Макинтош одолжил своему соседу банку краски. Когда прошло несколько дней и краску ему не возвратили, он постучал в дом соседа.
– Джо дома?
– Да, – ответила его жена.
– Можно с ним поговорить?
– Нет.
– Почему?
– Потому, что он умер.
– Умер?
– Да.
– Неожиданно умер?
– Да, скоропостижно.
– А перед тем, как умереть, он ничего не говорил о банке краски?
– Нет.
– Вот не ожидал от него такого!***** Пошли Петька с Василием Ивановичем в баню. Стали раздеваться. Петька и говорит:
– Василий Иванович, а твои носки-то сильней, чем мои воняют.
А Василий Иванович отвечает:
– Ну, Петька я всё же и постарше тебя.*****