Абрам Рабинович и Фима Кацман идут по улице. Вдруг Фима поворачивается и говорит: — Послушай, Абрам! А вот если у тебя было бы два «Мерседеса», ну таких, самых крутых, со всеми наворотами, знаешь, бар внутри и всё такое — ты бы мне дал один? — Фима, дорогой! Сколько мы уже с тобой знакомы? Тридцать лет? Мы же с тобой друзья со школы. Так чего ты спрашиваешь? Конечно, если бы у меня было бы два таких «Мерседеса», один был бы точно для тебя. Идут дальше. Опять Фима поворачивается: — А вот, Абрам, представь, что у тебя две шикарные яхты, совершенно одинаковые. Ты бы одну мне дал? — Фима, ну что ты задаёшь такие вопросы? Мы же с тобой как братья, ты у меня свидетелем на свадьбе был, и на бармицве у моего сына, и вообще... Конечно, если бы у меня было бы две яхты, одну я тебе бы отдал. Дальше идут. Вдруг опять Фима поворачивается: — А представь, Абрам, что у тебя было бы две курицы... — Фима, ну это уже нечестно. Ты ведь прекрасно знаешь, что у меня есть две курицы.
Еврейская мама учит своего тощего очкастенького сына: — Сынок, для начала ты женись на украинке. Она откормит тебя борщами, станешь красивый. Тогда разведись и женись на еврейке, она родит тебе правильных детей. Когда тебе будет лет 60, опять разведись и женись на цыганке. Сынок: — На цыганке-то зачем? Мама: — Как они хоронят, как хоронят!
Идёт Хаим по Крещатику широко расставляя свои ноги, навстречу ему — идёт Фима: — Хаим, что случилось? — Фима, я таки был у врача и тот нашёл у меня холестерин. — И шо Хаим? — Фима, врач сказал к яйцам вообще не прикасаться.
— Софочка, какая ты у меня экономная! — Шо такое, Хаимчик? Тебя шо-то не устраивает? — Ой, да шо ты, совсем наоборот! Меня таки восхищает, когда ты заштопываешь дырки на моих носках нитками от чайных пакетиков!
— Абрам, за что вы были осуждены? — Представляете, какая вышла оказия, чисто случайно выяснилось, что оказывается государство выпускает точно такие же банкноты, как и я!
На одесском рынке: – Купите своей супруге розы! – У меня нет супруги. – Тогда своей даме! – Но у меня нет дамы… – Купите таки на радостях, что вы имеете такую спокойную жизнь…
— Абрам, ты чего такой грустный? — Да понимаешь, Хаим, моя Сарочка с детьми уезжает к морю на целых две недели! — Шо-то я тебя не понимаю… — Так, если я не буду грустным, она же передумает.
Покупатель: — Продаются ли у вас такие спички, чтоб головка была с другой стороны? Ответ продавца – не еврея: — Таких не держим. Ответ еврейского продавца: — Сейчас посмотрю. На верхней полке завалялась, кажется, одна коробка…
Во времена СССР Абрама послали в командировку в капиталистическую страну. Оттуда он прислал телеграмму: «Я выбрал свободу». Созвали партийное собрание, чтобы заклеймить Абрама и сделать организационные выводы. Вдруг, в середине собрания, входит Абрам! Немая сцена. — Мине таки было интересно, — говорит Абрам, — как вы поймете мою телеграмму.
— Так, здесь уберём, а здесь пожалуй оставим. Головка будет просто загляденье, можно хоть на переговоры, хоть на тусовку, везде можете показаться. — Ребе, а можно сделать обрезание без лишнего пафоса?!
— Ребе у меня куры дохнут. Посоветуйте, что делать? — А чем кормишь? — Хлебом. — Так, с сегодняшнего дня корми пшеном! Через три дня приходит снова: — Ребе, снова куры дохнут! — Так, пшеном не корми – корми овсом! Через неделю ребе сам приходит к еврею: — Ну что Изя, дохнут куры! — Не дохнут – все передохли... — Жаль, у меня ещё столько вариантов было...
Пожилой еврей забегает в кабинет к урологу и со слезами на глазах говорит: — Доктор, ви тока посмотрите, он вже ни на чьто не годен. Доктор шо же делать? Доктор грустно вздыхая: — Шо делать... шо делать... донашивать!
В купе поезда едут старый и молодой евреи. Молодой спрашивает у пожилого: — Не скажете, который сейчас час? Пожилой еврей молчит, демонстративно отворачивается и засыпает. На следующий день поезд прибывает на вокзал, пожилой говорит молодому: — Вы вчера спрашивали время, так вот: теперь полдень. — А почему вы вчера промолчали? — Мы бы тогда разговорились, оказалось бы что вам негде остановиться и я бы, как добрый человек, пригласил Вас к себе. А у меня дочка на выданье. Вы такой молодой и красивый её соблазнили бы, и как приличный человек женились бы на ней... — А что в этом плохого? — Да я подумал и решил: и нахрена мне зять без часов?