Поздний звонок

Занимаясь с Изей любовью в дверном проёме, Хая внезапно вспомнила, что через порог не дают.

Молодой еврейский паренёк записывается в израильскую армию.
Комиссия задаёт ему вопрос:
— Представьте, вы в поле. Впереди вас араб. Ваши действия?
— Хватаю автомат и убиваю араба.
— Правильно. Следующая ситуация: вы в поле, впереди вас араб, слева и справа тоже по арабу. Ваши действия?
— Хватаю автомат и убиваю всех.
— Правильно. Такая ситуация: вы в поле, перед вами три араба, сзади тоже три араба, справа/слева опять же по три араба и ещё танк едет. Ваши действия?
— Хватаю автомат и убиваю арабов. Потом бросаю гранату и подрываю танк.
— Правильно. А вот такая ситуация: вы в поле, впереди сотня арабов, справа/слева/сзади по сотне, три танка из-за холма показались, и пяток вертолётов пикируют. Ваши действия?
— А можно вопрос?
— Можно.
— А я таки шо, один в израильской армии???

— Фима, шо ви мне всё время подмигиваете?
— Ой, Циля, это нервный тик.
— Фима, ви таки обманщик и негодяй! А я уже настроилась…

Абрам в ВКР:
- Товарищ командир, примите меня в ваш партизанский отряд.
Командир:
— Хорошо. Но для начала, нужно пройти испытание. Вот тебе пачка пропагандистских листовок, распространишь — возьмём.
Спустя пять дней Абрам возвращается усталый и измученный.
Командир:
— Как дела, чего так долго?
Абрам (вынимая из кармана пачку денег):
— Ну и товарец вы мне подсунули.

Встречает Абрам в Венеции своего друга Хаима:
— Какими судьбами? — радостно восклицает он. — Я в свадебном путешествии.
— Поздравляю! А где ж твоя жена?
— Послушай, Абрам, но кто-то ведь должен таки оставаться в лавке?

Пожилой еврей целыми днями сидит на базаре и торгует орехами.
— Покупаю стокилограммовый мешок орехов за сто рублей, — рассказывает он соседу, — иду на базар и продаю их по рублю за килограмм. В итоге, имею сто рублей.
— Ну и какой в этом смысл?
— Люблю шорох орехов...

— Изя, а если ты поймаешь золотую рыбку, то шо у неё попросишь?
— Таки волшебную палочку...

Еврей приходит домой и говорит жене:
— Софа, оказывается есть выражение "Кто рано встаёт — тому Бог даёт". Встану завтра пораньше!
Встал в шесть утра, надел всё лучшее, вышел из дома. И его тут как тут здорово отметили, отняли деньги, драгоценности...
Он заползает домой, а там Софа:
— Что случилось, Хаим?
— Ты знаешь Сара, кто-то встал ещё раньше!

— У нас с Изей завтра день примирения и согласия, – говорит Сара.
— Это как?
— Едем в магазин. Я примеряю, он соглашается!

— Штирлиц, — сказал Мюллер, — вы, случайно, не еврей?
— Ну, да! Мать русская, отец русский, а я почему-то еврей, — обиделся Штирлиц и подумал: «Не сболтнул ли я чего лишнего?».

— Фирочка, а шо все фрикадельки разных размеров?
— Хаимчик, дорогой, твой лечащий врач настойчиво рекомендовал максимально разнообразить твоё питание!

Еврейское кладбище. В самом центре за очень красивой оградой стоят три красивых памятника. На одном написано — «Здесь покоится самый известный напёрсточник Лёва Шниперсон». На другом — «Или здесь», на третьем — «А может здесь».

Одесса. На перекрёстке Ришельевкая — Троицкая перед светофором останавливаются “Жигули” и “Феррари”.
Водитель жигуля – пожилой еврей, покрутив ручку, опускает стекло и стучит в стекло к водителю “Феррари”. Тот нажимает на кнопку и с удивлённым видом тоже опускает стекло. Водитель жигуля спрашивает:
— Слухайте, молодой человек, а шо то за машина?
— Феррари!
— И шо, совсем плохая?
— ???
— Та я смотрю по дорогам — не больно-то её люди покупают.

Одесская семья, глава семьи Абрам читает маленькому Моне "Му-му". Прочитал, а у Мони глаза полны слёз.
Абрам спрашивает:
— Шо, таки жалко собачку?
— Конечно, жалко! Её же можно было кому-нибудь продать.

На одесском рынке:
– Купите своей супруге розы!
– У меня нет супруги.
– Тогда своей даме!
– Но у меня нет дамы…
– Купите таки на радостях, что вы имеете такую спокойную жизнь…

Встречаются как-то два давних друга еврея после долгих лет разлуки, глядят — у друга Хаима руки нет, ни фига себе – думают.
— Хаим ты что на фронте был, где руку-то потерял?!
— Да нееет! В армию тянули… оторвали…

— Фира, а что ты делаешь сегодня вечером? Ты только ничего плохого не подумай, а если подумаешь, то… как тебе идея?!

— Софочка, шо за дела? Шо тебя так тянет среди ночи к холодильнику!
— Хаим, я таки думаю, шо это всё магнитики!

Новый учитель, придя в класс, обращает своё внимание на то, что одного еврейского ученика дразнят Абрам-дурачок. На перемене он спросил у класса, почему они его так обзывают.
— Да он и вправду дурачок, господин учитель. Если дать ему большую монету в пять шекелей и маленькую в десять, он выберет пять, потому что думает, что она больше. Вот, смотрите…
Парень достаёт две монеты и предлагает Абраму выбрать. Тот, как всегда, выбирает пять. Учитель с удивлением спрашивает:
— Почему же ты выбрал монету в пять шекелей, а не в десять?
— Посмотрите, она же больше, господин учитель!
После уроков учитель подошёл к Абраму.
— Неужели ты не понимаешь, что пять шекелей больше только по своему размеру, но на десять шекелей можно купить больше?
— Конечно понимаю, господин учитель.
— Так почему же ты выбираешь пять?
— Потому что, если я выберу десять, они перестанут давать мне деньги!

Хаим Рабинович приходит к раввину и спрашивает:
— Ребе, можно ли убивать блоху в субботу?
— Блоху? Можно.
— А вошь?
— А вошь – ни в коем случае, Хаим!
— Где же тут логика, ребе?
— Как ты не понимаешь? Согласно Закону, в субботу можно делать только такую работу, которую ни при каких обстоятельствах нельзя отложить. Ведь блоха ускачет, так что ожидать нельзя. А вошь – куда она денется?

— Рабинович, вы должны мне тысячу рублей ещё с лета. Когда вы, наконец, собираетесь мне их вернуть?
— Так, дайте-ка я посмотрю в своей записной книжке… Ага, Кацман — вычеркнут, Зильберман — вычеркнут, Кацман — есть. Вот видите, всё правильно: Кацману — тысячу рублей. Всё в порядке, не беспокойтесь.
— Да, но когда же я получу свой долг?
— Не волнуйтесь, всему свой черёд.
Через пару месяцев:
— Рабинович, наконец-то! И долго же мне ждать своих денег?!
— Так, обождите секундочку… Посмотрим: Кацман — вычеркнут, Зильберман — вычеркнут, Кацман — есть. Вот видите, вы — есть. У меня так и записано: Кацману — сто рублей! Чего же вы горячитесь?
— Да плевать я хотел на ваши записи, Рабинович! Гоните деньги!
— Знаете, что я вам скажу, Кацман? Если вы будете мне грубить, я ведь вас тоже вычеркну!

Решил Сёма после работы сходить в кино. Подходит он к кассе кинотеатра. Там надпись «Билетов нет». Он стоит и думает, что делать. На другой фильм идти или домой?
Тут подходит девушка, видит это объявления и обращается к кассиру:
— А билетов вообще нет?
— Нет, один остался. – Отвечает кассир и протягивает билет.
Девушка покупает билет и идёт в кино, а Сёма стоит и понимает все недостатки своего технического образования и достоинства женского ума, для которого существует разница между «Билетов нет» и «Билетов вообще нет».

— Угощайтесь! Вот виноград хороший...
— Нет, спасибо, у вас в винограде косточки куриные.
— Ну конечно, были бы говяжьи – это был бы холодец!

— Яшенька, если будешь хорошо себя вести, купим тебе велосипед!
— А если плохо?
— Пианино!

— Абрам, зачем в столовой вы заказываете две половинки борща, а потом их сливаете в одну тарелку. Не проще ли делать как все — заказывать полный борщ?
— Хаим, вы не понимаете. Так у меня получается одна порция борща с двумя порциями сметаны.

Абрам в очень радостном настроении прибегает домой, и, размахивая какой-то бумажкой, с порога радостно кричит жене:
— Софа, Софа, срочно собирай вещи, мы только-что выиграли в лотерею миллион!
— Абрам, мы таки едим в отпуск?
— Нет Софа, ты таки проваливаешь от меня на хрен!

— Изя, ты знаешь, я – твоя будущая жена.
— Ой, Соня! И как это, по принуждению или по любви?
— Это как сам решишь. Захочешь — по любви, не захочешь — по принуждению. Ты совершенно свободен в своём выборе!

Циля, и где вы пропали? Я же переживаю... Вдруг у вас все хорошо...

Есть такое время суток, когда уже поздно читать книгу или смотреть фильм, поэтому ты просто сидишь в интернете ещё четыре часа.

— А кто вы по национальности?
— Еврей.
— По маме или по папе?
— По-моему!..

Сильно подвыпившего Абрама, друг приводит домой. Сара, стоя на пороге и глядя на всю эту картину:
— Позор-то какой! Напился, как биндюжник! Всё — месяц без с*кса!
Повернувшись к другу Абрама:
— И ты, кстати, тоже!

— Абрам Самуилович, а шо такое "скользкая дорожка"?
— Изя, Скользкая дорожка – это, когда сначала ты оправдываешь доверие, потом – надежды, а там уже втянулся и, таки, оправдываешь опасения...

— Имя?
— Изя.
— Отчество.
— Абрамович. Фамилию чего не спрашиваете?
— И так видно, что не Иванов.

— Абрам! Я слышал, вы стали импотентом?
— Ой, а что поделаешь…
— Ну, и как вам?
— Сказать честно? Как гора с плеч!

— У Вас можно снять что-нибудь совсем близко к морю и недорого?
— Конечно... Я вам в лодке постелю.

— Ну, шо я вам скажу, больной, попробуйте водой холодной обливаться, по снегу босиком бегать, пшеничку пророщенную кушать. Вот иммунитет и укрепится...
— Ой, знаете шо, доктор, — уж лучше пусть у меня будут сопли...

— Абрам, не надо так истерить! Мама прожила свою жизнь – проживёт и твою! Причём хорошо это сделает!

— Хаим, ты хоть раз говорил Софе всё, что ты о ней думаешь?
— Говорил… Хочешь, шрамы на голове покажу?

Пришёл мужик в церковь к попу на исповедь и говорит:
— В страшном грехе должен признаться я батюшка, во время войны прятал у себя в подвале семью евреев.
Поп, выслушав его:
— Какой же это грех? Ты людей от верной смерти спас. Это благое дело а не грех. Иди отсюда.
Мужик в ответ:
— Так ведь я его не даром прятал, а брал по золотому червонцу каждую неделю.
Поп:
— Ну тебе же нужно было его кормить, поить, так что всё равно благое дело. Иди не доставай меня.
Мужик повернулся уходить и уже у двери обернулся и спросил попа:
— А может сказать ему что война уже закончилась?

— А где же наш Абрам Самуилович, давно его не видно?
— Он Богу душу продал.
— Может, отдал?
— Нет.

Рабинович читает спортивно-информационную газету:
«Сборная России по футболу вчера вечером в тяжелейшей борьбе вырвала всё таки очко у Лихтенштейна»...
— Вот, блин, люди пошли, – бедному еврею уже и на улицу не выйти!

Врач-сексопатолог пациентке:
— Фаина Марковна, а вы пользуетесь ещё какими-то другими средствами контрацепции, кроме своего характера?

— Абрам вы натурал или таки гей?
— Таки шо?
— Ну, вы сексуальное большинство или сексуальное меньшинство?
— Не морочьте мине мозг, я — сексуальное одиночество.

— Изенька, дорогой! Кажется, ты скоро будешь папой!
— Соня, уточни, пожалуйста, "кажется, будешь" или "кажется, ты"?!

— Мужчина на задней площадке, оплатите проезд, иначе я всю дорогу буду делать Вам стыдно.

— Почему еврейские женщины так любят проституцию?
— Ну представьте, у вас есть нечто, вы это нечто продаёте, а у вас снова есть это нечто.

Как любил говорить старый портной Лейб Ефимович: «Вам быстро или шоб рукава одинаковые?».

— Эх, залётные! — весело поприветствовал очередь в свой кабинет акушер-гинеколог Давид Ааронович.

Одесский дворик.
— Мой Хаим может пробежать 100 метров за восемь секунд.
— Враки! Мировой рекорд в беге на стометровку девять секунд.
— Ну, так и шо?! Хаимчик знает короткий путь!

Встречаются две подруги.
Одна другой говорит:
— Света, ты знаешь, Степан-то – еврей!!!
— Да брось ты, Аня, не может такого быть!??
— Света, ну я же это не из пальца высосала!!

— Абрам, чем вы сейчас заняты?
— Я оперу пишу.
— Ого, я и не знал, что вы в нотах разбираетесь.
— В каких таких нотах? Мне опер указание дал, каждый день про всех ему писать.

— Софа, я таки не пойму, почему Изя всё время спрашивает, как у меня на личном фронте?
— Та шо тут непонятного? На передовую хочет...

Едут в одном купе негр и еврей. Негр разворачивает газету на иврите и начинает её внимательнейшим образом читать.
Еврей некоторое время в состоянии полной фрустрации всё это созерцает и наконец выдаёт:
— Я, конечно, дико извиняюсь, но Вам шо мало, шо Вы негр?

В вагон метро входит еврей и встаёт на ногу военному. Военный смотрит то на часы, то на еврея, то на часы, то на еврея... после чего – как даст еврею по морде. Сидящий рядом пьяный мужик вскакивает и так же начинает мутузить еврея. Всех забирают в полицию. Сотрудники допрашивает всех по очереди.
Еврей:
— Я ничего не понимаю, вошёл в вагон, военный меня ударил, потом этот пьяный ещё набросился.
Полицейский спрашивает у военного:
— За что вы его ударили?
Военный:
— Я спокойно ехал, вошёл этот гражданин и встал мне на ногу. Я подумал, что если он через 5 минут не сойдёт с моей ноги, ударю по морде.
Полицейский спрашивает у пьяного:
— Ну хорошо, а вы-то зачем полезли, ведь в другой стороне сидели?
Пьяный:
— Смотрю, сидит военный и смотрит то на часы, то на еврея, то на часы, то на еврея, потом как даст ему по морде, ну я подумал, что по всей России началось!

— Вы кто по национальности?
— А как вы догадались?

– Трудно нам, евреям, всё в этой жизни даётся...
– Трудно, – вздыхает второй. – Зато всё.

Встречаются два еврея.
Один у другого спрашивает:
— Как дела?
— Нормально.
— Как жена, дети?
— Все хорошо.
— Как работа?
— Да ничего, процветаем понемногу.
— Слушай, можешь одолжить 1 000$?
— Может поцелуешь меня в плечо?
— А почему в спину?
— Но ты ведь тоже издалека начал.

— Абрам, я сейчас дала маху.
— Роза, не говори глупостев. Маха же уехал в Бердичев.
— Та нет, у меня на привозе помыли кошелёк.
— Роза, лучше бы ты дала Маху.

— Фима, Ваша жена работает?
— Работает. Переводчицей.
— А где?
— В магазинах.
— Шо значит «в магазинах»?
— То и значит! Ходит по магазинам и переводит мои деньги.

Маленький Изя доплатил несущему его аисту несколько сотен баксов и стал гражданином Швеции...

Дом напротив. По центру окна без занавесок вывешены белые женские трусики. Мойша задумчиво:
— Я таки не пойму: это капитуляция или приглашение?

Еврей приходит к раввину и спрашивает:
— Ребе, можно я съем маленький кусочек свинины?
— Ты что, с ума сошел? Какая свинина?!
— Ну мааленький–премаленький!
— Да ты Тору читал?! Запрещено, ты же знаешь!
— Ну малюсенький!
— Да нельзя, я тебе говорю! Запрещено!
— Но ребе, я же видел, вы сами вчера съели!
— Да, но я ж ведь ни у кого и не спрашивал...

— Софа, твой муж бабник! Вчера я сама видела, как он выходил от любовницы.
— Ой, так что ему теперь, там таки безвылазно надо сидеть?!..

В аэропорту таможенник спрашивает у Рабиновича:
— Откуда прибыли?
— Какие прибыли, что вы? Одни убытки...

22 июня 41 год. Еврей и украинец на берегу Днепра ловят рыбу. Вдруг репродуктор говорит: «Сегодня, 22 июня, в 4 часа утра, без объявления войны фашистская Германия напала на Советский союз...»
Еврей говорит:
— Боже мой, война. Сейчас накатятся эти проблемы, заботы. Это же надо будет жену отправлять в Ташкент как-то со всей семьёй, со всеми детьми. Надо будет заказать контейнер, чтобы отправили туда мебель, всё что у нас есть. Потом надо будет как-то самому выбираться в этот Ташкент, как-то найти маленькую овощную базу. Это надо где-то работать, это же война. Это же не шутки, как же всё это...
Украинец говорит:
— Да, это война, это такие проблемы...
Еврей его перебивает:
— Да какие у вас проблемы? Винтовку взял и на фронт.

Абрам, глядя на то, как гости начинают собираться домой:
— Как же жаль, что вы наконец-то уходите...

— Сёма, счастье моё, мы с папой посоветовались и решили подарить вам на свадьбу трех спальную кровать.
— Мама, но зачем нам трех спальная?
— Сёмочка, неужели ты и вправду думаешь, шо мама таки бросит тебя одного с чужой женщиной?

— Соня, мы женаты с тобой первый день, а ты уже ссоришься!
— Ноя таки ждала этого дня целых два года!

— Посмотри на себя, Изя! Ты самый настоящий неудачник! Сколько лет ты живёшь за мой счёт, в моей квартире. Я, не получив от тебя ни копейки, тебя кормлю, одеваю, обстирываю, не говоря уж о том, что сплю с тобой!
— Софочка, и ты ещё называешь меня неудачником?

В пивной на Брайтон-Бич.
— В последнее время, Хаим, в газетах пишут о расползании антисемитизма по планете!
— Ви знаете, Изя, я недавно побывал в племени индейцев Амазонии и удачненько сделал гешефт, втюхивая стеклянные бусы за всякие их поделки из ценных пород дерева. Так вот, у них таки нет никакого антисемитизма!
— Боюсь, Хаим, что теперь уже есть...

— Мама, а Дед Мороз кладёт подарки под каждую елку?
— Да, Изя, под каждую!
— Мама, а почему мы ставим только одну елку?

В небольшом провинциальном местечке умирает старый богатый еврей и всё своё огромное состояние он завещает двоим сыновьям, но толковому и работящему Абраму оставляет одну лишь корчму, а беспутному и вечно пьяному Хаиму – всё остальное. Ребе, пришедший навестить умирающего, пытается наставить его на путь рассудительности:
— Это, конечно, не моё дело. Это твои деньги и твои сыновья. Но Хаим ведь пропьёт всё твоё состояние за полгода!
— Правильно! Но где он его пропьёт, если в округе всего одна корчма?!

— Абрам, как вам вчерашний обед у Рабиновичей?
— Что вам таки сказать? Если бы суп был таким же тёплым, как вино, вино таким же старым, как гусь, а гусь таким же жирным, как хозяйка, обед был бы совсем не плох.

В Одессе эпидемия холеры. В холерном бараке старый еврей подзывает доктора:
— Ой, я таки умираю... Позовите, пожалуйста, священника...
— Вы хотите сказать раввина?
— Нет-нет... священника...
Позвали ему священника из ближайшей церкви, еврей диктует завещание:
— Так как жена моя умерла, а детей у нас нет, завещаю всё своё состояние синагоге – половину на нужды бедных, половину – на её собственные нужды.
Свидетели расписались, священник ушёл. Доктора же разбирает любопытство.
— Скажите, а всё-таки почему вы позвали священника? Почему не раввина?
Больной смотрит на доктора удивлёнными глазами:
— Доктор! Ну шо вы такое говорите?! Ребе – в холерный барак!

— Софа! Никогда не спорь с мужем. Сразу закатывай истерику!

Июнь. Жара. Внуково. Рейс Москва – Одесса.
Рейс по непонятным причинам задерживается, самолёт уже битый час стоит на лётном поле, пассажиры сидят в салоне, тихо проклиная весь Аэрофлот вкупе с ближайшими родственниками экипажа, вяло отгоняя назойливых мух и одуревая от духоты. Зато мимо них живо снуют чем-то озабоченные стюардессы, по полю бегают аэродромные служащие – полная неразбериха и бардак, слышны их крики и ругань. Потом, наконец, кто-то из стюардесс громко спрашивает на весь салон:
— Пассажиры! Кто сдавал в багаж лыжи?
Изумление на лицах.
— Пассажиры! Повторяю: кто сдавал в багаж лыжи?!!
Люди начинают переглядываться и тут замечают мирно дремлющего на месте 11 субъекта характерной одесской внешности неопределённого возраста.
Стюардесса подходит к нему, осторожно будит:
— Простите, это случайно не вы везёте лыжи?
Субъект, открывая глаза:
— Да... я.. а шо такое?!...
— Извините, там такая проблема... Хм.. Мы, кажется, потеряли одну лыжу... но вы, пожалуйста, не волнуйтесь.. мы сейчас её найдём, не беспо....
— А кто вам таки сказал, шо я везу две?!!

Приходит Абрам к раввину и говорит:
— Хочу развестись с женой.
— Абрам, зачем ты хочешь разводиться, тебе же будет хуже.
— Нет, мне будет лучше.
— Послушай, Абрам. Твоя жена такая красивая, такая приятная, она радует глаз, о такой любой мечтает. Все знают её достоинства, а ты её хочешь бросить, ну почему?
Абрам молча снимает туфлю и ставит её перед раввином:
— Ребе, посмотрите на эту туфлю. Все видят, как она красива, все хотели бы иметь такую туфлю. Но только я один знаю, как эта сволочь мне жмёт!

Как любила повторять моя тётя Хая: «Запомни, Софочка, шо я тебе скажу: Прибить полку можно и соседа попросить... А вот наорать, шо криво прибита — тут таки уже муж нужен!!!».

— Сара Соломоновна, кем это вы себя мните?
— Не ваше дело кем я себя мну!