Идёт большой конгресс физиков. Участники ожесточенно спорят, гомон стоит невероятный, в ход идёт нецензурная лексика и кулаки. Один из организаторов пытается всех успокоить: - Господа вы же интеллигентные люди... - Господа ну как вы можете опускаться до такого... - Господа, если вы не успокоитесь я буду вынужден вызвать охрану. Дебош не прекращается... - Господа, ЧИСЛО ПИ РАВНО СЕМИ!!! Все мгновенно замолкают и огромными глазами смотрят на организатора. - Вы сами меня вынудили!
Виталий Лазаревич Гинзбург шутливо вспоминал, как некий партийный чиновник с досадой говорил: «Среди великих советских физиков одни евреи: Иоффе, Ландау, Зельдович, Харитон, Лифшиц, Кикоин, Франк, Бронштейн, Альтшуллер, Мигдал, Гинзбург... Хорошо, что есть ХОТЬ ОДИН русский — Халатников! На что ему ответили: «Да, только Исаак Маркович и остался».
Французский физик Поль Ланжевен обладал даром говорить понятно о самых сложных вещах. Однажды он сделал во Французской академии блестящий доклад – образец истинного популярного изложения. После доклада коллеги окружили Ланжевена и попросили объяснить, в чём секрет его успеха. — Это очень просто, – ответил учёный. — Во время лекции я выбираю среди слушателей самое тупое лицо и объясняю до тех пор, пока оно не просветлеет. В это время к Ланжевену подошёл президент академии: — От души поздравляю вас, коллега! – воскликнул он. — Но скажите, ради Бога, почему вы не сводили с меня глаз?
— А как вы полагаете, почему третий закон Ньютона не выполняется в сфере человеческих отношений? — На самом-то деле он, наверное, выполняется. В конце концов всем известно: как аукнется, так и откликнется. Просто в человеческих взаимоотношениях нет ясных понятий действия и противодействия.
Попали философ, математик и физик на крышу горящего небоскрёба. А внизу у небоскрёба небольшой бассейн. Философ размышляя, что двум смертям не быть, а одной не миновать — прыгает и промахивается мимо бассейна. Разбился. Математик посчитал под каким углом надо прыгать, что бы попасть — прыгает и промахивается. Не учёл силу ветра, притяжение и прочее. Физик всё долго считает, рассчитывает и в итоге прыгает и улетает наверх. Ошибка — минус перед скобкой
— Когда всё-таки появится термоядерная энергетика? — спрашивают известного физика-ядерщика. — Лет через двадцать – двадцать пять. — Но вы уже это предсказывали двадцать пять лет назад. — Как вы можете убедиться, я не меняю своего мнения.
К ректору приходит декан физфака и даёт смету на покупку нового оборудования для лабораторий. А там – очень много всего. Ректор вздыхает: – Ну почему вам, физикам, всегда так много надо? Вот математикам нужны только карандаши, бумага и ластики. Потом подумал и добавил: – Хотя философы – ещё лучше. Им даже ластики не нужны...
У физиков-ядерщиков в работе есть одна особенность. Если они всё делают правильно — никто ничего не замечает. Если неправильно — замечать будет некому.