— Я много раз слышал историю о том, что существует некий книжный клуб, где все его участники, на протяжении всего времени, что этот клуб существует на земле, читают одну и ту же книгу. Ты не в курсе, что это за клуб такой? — В курсе. Это церковь.
Вот все говорят, что нужно читать классическую литературу. А зачем? Мне, например, доподлинно известно, что Пушкин, когда писал «Евгения Онегина», ни Толстого, ни Достоевского не читал.
– Здравствуйте, вчера я купил у вас книгу «Как заработать миллион на акциях»! — Ну? — Что, ну? Там половина страниц вырвана! — Ну и что? Пятьсот тысяч — тоже неплохие деньги.
Стоит лишь недолго почитать роман столетней давности и уже невозможно заглушить в себе желание войдя в комнату наполнить её стуком передвигаемых стульев или там судорожно рыться в складках юбки, хотя непонятно даже как это делать
— Подвергая героев жестоким страданиям и мучениям, автор стремится вызвать у читателя сопележевание. — Вы хотели сказать "сопереживание"? — Да, но нет.
Одна блондинка, говорит другой: - Слушай, у нас книги так быстро стали выпускать. Прям вообще! - С чего ты это решила? - Вчера в книжный ходила, за журналом "Vogue", а там на полке, у кассы, книга стоит "Анна Каренина". И это при том, что заключительную серию только вчера по первому каналу показывали! Только-только сериал показали и тут же книгу выпустили, представляешь!
Покупатель в книжном магазине: — Вы что, правда думаете, что детектив с таким названием как: «Парикмахер-убийца» будет кому-то интересно читать, если всё уже и так ясно по одному только названию? Продавец, раскрыв книгу, начинает читать аннотацию: — На всемирном съезде собралось две тысячи парикмахеров...
Оксану после развода ещё 3 года мучали по вечерам фантомные головные боли.
*****
– Поцелуй меня, любимый. – Что за оргии на пятом году семейной жизни?!
*****
Дед пришёл на приём к врачу: – На что жалуетесь? – На сердце. На одну влезу – нормально. На другую – начинаю задыхаться. На третью – уже не могу. – Ну, вы, папаша, герой! Я на 30 лет вас моложе, но меня и на одну не хватает. – Про что вы, доктор? – Про женщин. – А я – про ступеньки.