Из школьных сочинений

— Штирлиц, какой ток называется переменным?
— Тот, который, нет-нет, да и долбанёт!

Штирлиц нёсся скачками. Качки тяжело дышали в спину, но никак не отставали.

Штирлиц шёл по узеньким улочкам старенького Берна. Из сугроба послышалось злобное шипение. Штирлиц разрядил всю обойму и только потом вспомнил, что пастор Шлаг не умеет свистеть.

Радистка Кэт утром подойдя к зеркалу увидела красное пятно на шее. «Засос» – вспомнила Кэт. Это Штирлиц ударил её по шее, когда она передавала сигналы СОС открытым текстом.

Штирлиц подумал, ему понравилось. Он подумал ещё раз.

Штирлиц упал с четырнадцатого этажа.
Так широко раскидывать мозгами ему ещё не приходилось.

Штирлиц вышел из кабака, упал в лужу и уснул. Он знал, что проснётся через полчаса. Это была привычка, выработанная годами.

Штирлиц шёл по улице и увидел лужу.
— По х*й, – подумал Штирлиц.
Оказалась по колено...

Пьяный Штирлиц разложил карту СССР на столе и его безудержно рвало на родину.

В 8:30 Штирлиц вошёл в машбюро. Он знал, что в это время здесь всегда можно было разжиться каким-нибудь секретным документом: все машинистки уходили смотреть «Богатые тоже плачут».

У Льва Николаевича в одном из его рассказов есть фраза, заканчивающаяся двенадцатью точками. Двенадцатью! Это не значит, что он палец на клавиатуру положил и вздремнул, нет! Это надо было бороду поднять, перо в чернила окунуть, потом точку поставить, потом снова поднять бороду, обмакнуть перо в чернила, снова точку поставить – и так 12 раз. Это авторский труд!

Над Берлином раздавалось громогласное «Mutter». «Раммштайн выступают», – подумал Мюллер. «А вот и нет!», – подумал Штирлиц, это реалистка Кэт репетирует роды.

— А не подскажите, Мюллер, куда пропал Штирлиц? Что-то давненько мы его не видели?
— Так ему ведь въездную визу не выдали...

Штирлиц варил раков. Раки покраснели.
— Наши, – подумал Штирлиц.

Штирлиц проснулся около семи.
«Хорошая девушка» – подумал Штирлиц, когда Семи ушла.

Предательски хрустнули доски сортира... Еще никогда Штирлиц не был так близок к провалу.

Штирлиц запустил двигатель, поэтому тот и не завёлся.

— Штирлиц, у Вас есть план?
— Откуда, Мюллер! Я ведь русский разведчик, а не туркменский!

Штирлиц шёл по коридору. Мюллер подставил ему ногу, и Штирлиц споткнулся. «%б твою мать!» – подумал Штирлиц. «Не смей мне тыкать!» – подумал оскорблённый Мюллер.

Штирлиц кормил немецких детей украдкой. От украдки дети пухли и дохли.

Штирлиц отварил макароны и решил слить воду. Да уж, без дуршлага здесь не обойтись, подумал он…
— Пастор Шлаг! Зовите ваших дур!

Штирлиц бежал вприпрыжку. В «Припрыжке» сегодня давали свежее пиво.

Штирлиц знал, что болтовня пьяного всегда воспринимается, как откровение, следуя известной русской пословице "Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке". Поэтому он периодически делал вид, что напивается до безобразия и болтал направо налево дерзко, но политически правильно, благонадежно.

Штирлиц открыл сейф и вытащил записку Мюллера. Мюллер орал и всячески пытался сопротивляться.

Проснулся Штирлиц с сильного похмелья в камере и размышляет: «Если за мной придут в серой форме, то я штандартенфюрер Штирлиц. Если в зелёной форме, то я полковник Исаев». Пришли в синей форме. «Ну и нажрались же Вы вчера, товарищ Тихонов!».

Приходит как-то Гитлер на совещание, а поперёк комнаты стоит здоровенный железный ящик.
Гитлер говорит Мюллеру:
— Это что такое?
— А, это Штирлиц установил новейшее советское миниатюрное подслушивающее устройство.
— А чего же вы его не вытащите отсюда, если уж обнаружили?
— Мы бы, мой фюрер, с удовольствием! Только его никто поднять не может.

Технарь — это тот, кто запоминает год рождения Льва Толстого через основание натуральных логарифмов.

Гуманитарий — это тот, кто запоминает основание натуральных логарифмов через год рождения Льва Толстого.

Жертва ЕГЭ — это тот, кто не понял, в чём здесь юмор, так как не знает ни про Льва Толстого, ни про логарифмы.

Штирлиц бил наотмашь. Отмаш отбивался как мог. А Мог был крепким парнем.

— А вы молодец, Штирлиц, – похвалил Мюллер.
— Служу Советскому Союзу! – по привычке ответил Штирлиц и подумал: «Надо было и про фюрера что-то сказать».

Поутру Лев Толстой выходил на покос.
Махал косой и думал:
— До чего ж хорошо! Только тяжкий физический труд позволяет человеку мыслить, чувствовать и совершенствоваться.
Крестьяне, стоявшие поодаль, говорили так:
— Почто барин капусту косит?
— Кто ж их, образованных, разберёт?

Шёл как-то Штирлиц по улице, вдруг сзади услышал: «ДЗы–ы–ы–ынь»!
— Не трамвай, объедет! – подумал Штирлиц.
Но это был трамвай.

— Сколько будет дважды два? – спросил Мюллер, не отрывая красных глаз от недосыпания...
Штирлиц знал сколько будет дважды два, но он не знал, знает ли об этом Мюллер.

Школьники, которым предстоит прочитать 4 тома «Войны и мира», очень жалают, что на дуэли убили не Пушкина, а Толстого.

Люди Бормана перекрыли все выходы из дома Штирлица, но пронырливый разведчик вышел через вход.

К даче Штирлица подъехала бронетранспортёр. Вышел Мюллер и взвод гестаповцев. Мюллер позвонил. «Кто там?», – спросил Штирлиц. «Мне нужен Штирлиц», – ответил Мюллер. «А меня нет дома!», – ответил Штирлиц. Мюллер выругался и уехал. Так разведчик уже третью неделю водил фашистов за нос.

После выхода цветной версии «Семнадцати мгновений весны» Штирлиц мог легко найти свой дом по красному флагу на крыше.

Штирлиц склонился над картой СССР: никогда раньше его так сильно не рвало на родину.

Штирлиц зашёл в магазин и увидел колбасу.
«Колбаса» – подумал Штирлиц.
«Штирлиц» – хотела подумать колбаса, но у неё ничего не получилось.

Штирлиц пёрнул втихаря. Тихарь икнул и упал в обморок.

Штирлиц вышел из леса и увидел людей, сидящих у костра. «Кастраты» – подумал Штирлиц.

Мюллер – Штирлицу:
— Я обнаружил ваши отпечатки пальцев, на заднице русской радистки Кэт. Как вы это объясните?
— Мюллер, а как Вы их там обнаружили?

В дверь кто-то вежливо постучал ногой.
— Безруков! – догадался Штирлиц.

Идёт совещание, вдруг заходит Штирлиц с подносом апельсинов, ставит апельсины на стол, залезает в сейф, берёт документы и выходит.
Гитлер Мюллеру:
— Это что сейчас такое было?
— А, это русский разведчик Исаев.
— Почему ж вы его не арестуете?
— Да он всё равно отмажется, скажет, апельсины приносил.

Штирлиц сунул вилку в розетку, но ему тактично намекнули, что из розетки едят ложечкой.

Штирлиц и Мюллер загорают на пляже. На Штирлице красные с серпом и молотом плавки, на Мюллере – чёрные со свастикой.
Мюллер спрашивает:
— Откуда у вас такие красивые плавки?
Штирлиц отвечает:
— А мне их жена на 23 февраля подарила.
И тут же спохватился: «А не сболтнул ли я чего лишнего?»

Двое сидели в баре. Вдруг в бар вошёл Штирлиц.
Один говорит другому:
– Смотри, это Штирлиц, и сейчас начнётся драка!
– Нет, это не Штирлиц!
– Ты что сдурел, это Штирлиц.
И тут началась драка.

Гитлер собирает всех в штабе:
— Итак, завтра мы все вместе едем на картошку!
Штирлиц не сдержался:
— Ура! Совсем как у нас, в СССР!
И тут же, решив, что сболтнул лишнего, вышел из строя и решил признаться:
— Я русский разведчик Максим Исаев!
Фюрер по-отечески улыбнулся:
— Ох, дорогой Штирлиц... чего вы только не придумаете, чтобы не ехать на картошку...

Штирлиц встретил на улице Чапаева. «Случайность?» – подумал Штирлиц. «Нет, перепутал фильм», – подумал Чапаев.

Штирлиц подошёл к сейфу и ударил по дверце рукой. Сейф не открылся. Штирлиц бахнул ногой. Никакого эффекта. Штирлиц разбежался и со всех сил шарахнул в сейф головой. Сейф стоял как крепость. «Закрыт что ли?» – подумал Штирлиц.

Каждый год 9-го мая Штирлиц открывал сейф, доставал бутылку водки, стакан и балалайку. Наливал, выпивал и наигрывал на балалайке что-то родное, среднерусское. 9-го мая 1944-го года в сейфе нашлась только бутылка водки и стакан. «Где моя балалайка», – поинтересовался Штирлиц у Мюллера? «Не один ты, Максим Максимыч по Родине тоскуешь!».

Сидят на берегу реки Петька и Василий Иваныч. Смотрят — мимо проходит заблёванный мужик в одном сапоге и с парашютом.
— Кто это, Василь Иваныч? – спрашивает Петька.
— А это Штирлиц из соседнего анекдота.

Штирлиц работал в своём кабинете, как неожиданно в дверь постучали восемь раз. «Осьминог», – подумал разведчик.

Двигаясь по длинным коридорам рейхсканцелярии, Штирлиц любил напевать песню "Широка страна моя родная".
Немцы терпели это, но только до 1943 года.

Штирлиц выстрелил Мюллеру в голову. Пуля отскочила. «Броневой», – подумал Штирлиц и тихо вышел. «Тихонов», – подумал Мюллер.

Штирлиц брёл в тумане к станции, с трудом разбирая дорогу. На утро Мюллеру доложили, что дорога разобрана на протяжении двух километров.

Пришел Штирлиц к Мюллеру и говорит:
— Дай секретную документацию.
Тот не раздумывая даёт.
Уходя Штирлиц спрашивает:
— Мюллер, а у тебя скрепок нет?
Штирлиц знал, что из заговора запоминается последняя фраза и если Мюллера спросят зачем приходил Штирлиц, он ответит что за скрепками.

— Штирлиц, — сказал Мюллер, — вы, случайно, не еврей?
— Ну, да! Мать русская, отец русский, а я почему-то еврей, — обиделся Штирлиц и подумал: «Не сболтнул ли я чего лишнего?».

Штирлиц вышел из кабака, и вдруг кто-то сильно ударил его в затылок. Штирлиц обернулся и увидел, что это был асфальт.

Мюллер приехал арестовать Штирлица. Оцепили весь квартал, выбили дверь, входят в квартиру.
Повсюду пустые бутылки, объедки, на кроватях пьяные шлюхи.
Штирлица нашли спящим на унитазе, в левой руке - пустая бутылка коньяка, в правой – шифровка из Центра:
«Задание выполнено, поздравляем с награждением орденом Ленина. Разрешаем немного расслабиться.»

Штирлиц всю ночь топил камин. Наутро камин наконец утонул.

Заходит Мюллер к Штирлицу и спрашивает:
— Штирлиц, дружище, вы танцевать умеете?
— Умею, а что?
— Танцуйте – тут вам шифровка из Москвы пришла!

Штирлиц шёл по туману к станции, пытаясь разобрать дорогу. На следующее утро Мюллеру сообщили, что было разобрано 6 километров шоссе.

— Где ключ от сейфа?! – заорал Штирлиц и врезал Мюллеру в ухо. — Кстати, у вас не найдётся канцелярских скрепок?
Голос за кадром: «Штирлиц знал, что запоминается последняя фраза».

Один мужик рассказывает другому:
— Представляешь, вчера лёг около четырех утром, просыпаюсь, а одна уже куда-то слиняла...

Штирлиц стоял на своём и орал от боли. Эту пытку ему придумал Мюллер.

Штирлица тошнило спозаранку. От рожи румынской разведчицы Позаранку в гестапо тошнило всех в занавеску. Румынский разведчик Занавеску ненавидел свою фамилию!

Мюллер вызывает Штирлица:
— Штирлиц, как вы объясните тот факт, что ваши отпечатки пальцев обнаружены на груди Евы Браун?
— А как вы объясните, что вы их там обнаружили?

В дверь постучали 8 раз. «Осьминог», – подумал Штирлиц.

Радистка Кэт вскочила в машину и дала газу. Она не знала, что Газ работает на Абвер.

Штирлиц всю ночь напролёт топил печку... к утру, она всё же утонула.

Штирлиц подходил к лесу и увидел голубые ели. Когда он подошел ещё ближе, то увидел, что голубые не только ели, но и пили.

Штирлиц ехал в своей машине и увидел голосующего Мюллера. Не стал останавливаться, но через час вновь увидел Мюллера. Опять не остановился и ещё через час, опять же, увидел Мюллера. «Кольцевая», – подумал Штирлиц. «Издевается», – подумал Мюллер.

Самым коротким школьным сочинением на тему «В гостях у бабушки» было такое: «Мы приехали к бабушке, а она нам не открыла».

Когда радистка Кэт видела Штирлица, она посылала ему воздушный поцелуй.
Штирлиц ничего не посылал в ответ, потому что при себе имел только поцелуи типа "воздух-земля" и противотанковые.